Дымная река

Команды многих судов хорошо знали Комптонов, старожилов в этом бизнесе, и шкиперы нанимали их всякий раз, как приходили в Южный Китай. Среди самых давних и верных клиентов семьи числились корабли бостонской фирмы «Расселл и компания». Благодаря этому знакомству Комптоны обзавелись большой американской клиентурой, получая от нее рекомендательные письма к другим торговцам, со многими из которых надолго сохранились теплые отношения: даже уйдя на покой, через своих молодых преемников они передавали маленькие гостинцы. Вот так семья получила рекомендации мистеров Кулиджа, Астора и Делано, но лишь потом узнала, что они представляют знатные американские роды. Торговец Уильям Ирвинг даже подарил книгу «Альгамбра», написанную его дядей Вашингтоном Ирвингом[50]; к сожалению, Комптон не запомнил этого человека, для него он остался одним из сотен дружелюбных иноземцев, дававших ему уроки английского языка.

С малолетства Комптон сопровождал отца в поездках к чужеземным кораблям. Обаятельный малыш, он стал любимцем матросов и офицеров. Моряки, тяжело переносившие долгие стоянки в Вампоа, развлекались тем, что обучали мальчика английскому. Смышленый мальчуган оказался бесценным достоянием семьи, когда, бойко изъясняясь на иностранном наречии, привлек немало новых клиентов. Позже свободное владение английским обеспечило его местом в печатне Де Соузы в Макао, где Комптон не ограничился обязанностями подмастерья, но выносил идею объединить свои знания двух языков и на пользу соотечественникам создать толковый словарь кантонского диалекта.

В переводе на английский книжица эта называлась «Бытовой язык рыжеволосых бесов, покупающих и продающих», но обиходное название ее было проще – «Бесовский разговорник». Успех словаря превзошел все ожидания, и доходы от продаж позволили его автору открыть собственную печатню в Кантоне.

С годами популярность разговорника ничуть не уменьшилась, многие лоточники и лавочники всегда держали его под рукой. На обложке, примелькавшейся в Городе чужаков, был изображен европеец в одежде восемнадцатого века: кюлоты, чулки, треуголка, плащ с пряжкой. В одной руке он держал тросточку, в другой – нечто вроде носового платка; по крайней мере, Комптон считал это платком. Некогда, пояснил он, носовые платки заворожили китайцев, убежденных в том, что европейцы используют их для хранения и транспортировки своих соплей – по примеру хозяйственных китайских фермеров, удобрявших поля собственными экскрементами.

Нил уже давно приметил «Бесовский разговорник», и ему было бы интересно ознакомиться с его содержанием. Сейчас он приятно удивился, узнав, что это еще и толковый словарь, составленный не кем иным, как его новым знакомцем, обеспечившим его работой по совместительству.

Конечно, книжка на китайском была для него темным лесом. Но его увлеченность словами вообще привела к тому, что он безоглядно влюбился в китайское письмо. Самым большим удовольствием для него было разглядывать иероглифы на вывесках, зонтиках, тележках и лодках. Некоторые он уже понимал – например, иероглиф с двумя ножками ﬨ, означавший «человек», запомнился легко. Как и выразительный иероглиф «большой», который имел вид человечка с распростертыми руками, или «доллар», в Городе чужаков встречавшийся повсеместно. Знакомые иероглифы появлялись в самых неожиданных местах и как будто махали ручками, привлекая к себе внимание.

Листая разговорник, Нил удивился, что два знакомых иероглифа, «человек» и «доллар», соседствуют в одной статье. Может, тут какой-то потаенный философский смысл?

Вопрос его рассмешил Комптона.

– Вы не понять? «Доллар» на кантонский диалект – маан.

Столь остроумный способ весьма впечатлял: вместо транскрипции Комптон предлагал иероглиф, который в произношении напоминал английское слово; порой он соединял несколько односложных слов – к примеру, «нынче» передавалось сочетанием «нинь-чай».

– И вы сами все это сделали?

Комптон гордо кивнул, добавив, что ежегодно выпускает дополненное издание, чем обеспечивает постоянный спрос на книгу.

Позже, размышляя в тиши своей каморки, Нил пришел к выводу, что во встрече с Комптоном есть некая предопределенность, словно сама судьба решила свести его с родственной душой, столь же влюбленной в слова. Жаль, думал он, не существует подобного словаря языка «пиджин» для тех, кому родной английский или, скажем, хиндустани. Бесспорно, приезжим иностранцам необходимо понимать гибридный язык анклава столь же хорошо, как понимают его постоянные обитатели. Английский вариант «Бесовского разговорника», несомненно, пользовался бы огромным спросом.

Среди ночи Нил подскочил в постели. Такая книга должна появиться, и кто же лучше него в сотрудничестве с Комптоном справится с этой задачей?

На другой день, покончив с делами в конторе, Нил поспешил на улицу Тринадцати факторий. В печатне он с порога объявил:

– Есть предложение!

– Да? И какое же?

– Вот какое…