Дзэн в японской культуре

«Об одном молит Токимунэ, ревнитель Закона Будды: чтобы настало время, когда сможет он встать на защиту святого учения; чтобы непоколебленной оставалась гладь четырех морей и не сорвалась с тетивы ни единая стрела; чтобы усмирены были злые духи без единого обнаженного копья; чтобы благоденствовал народ при добрых правителях, пребывая противу прежнего в большем довольстве и наслаждаясь счастливым долголетием; чтобы озарился мрак сознания человеческого светом высшей запредельной мудрости, вознесенным горе; чтобы нашли утешение страждущие и были спасены оказавшиеся в опасности силою сострадания открытого сердца. Да хранят нас боги, обитающие в высях небесных, да помогут нам премудрые, живущие на земле, и да будет каждый новый день полон добрых знамений!..»

Токимунэ обладал благородным духом истинного буддиста и сохранил до конца верность идеалам Дзэн. Благодаря его покровительству, секта Дзэн прочно обосновалась в Камакура, а затем и в Киото, распространяя свое моральное и духовное влияние на воинское сословие.

Постоянный культурный обмен, который установился таким образом между японскими и китайскими дзэнскими монахами, выходил далеко за пределы религиозной схоластики: из Китая завозились на острова книги, картины, фарфор, ткани и многие другие произведения искусства. Следуя за своими господами, приезжали также плотники, каменщики, архитекторы, повара. Можно сказать, что торговля с Китаем, достигшая подлинного расцвета в эпоху Асикага, получила мощный импульс к развитию уже в Камакурском сёгунате.

Обретя столь могучих покровителей в лице Токиёри и Токимунэ, Дзэн начал успешно внедряться в различные сферы жизни японцев – в первую очередь, разумеется, самураев. Укрепив свои позиции в Камакура, секта перенесла усилия в императорскую столицу Киото, где ей была обеспечена действенная поддержка собственно японских мастеров и подвижников Дзэн. На стороне секты были симпатии многих членов монаршей фамилии во главе с императорами Годайго, Ханадзоно и др. В Киото были построены большие монастыри и на места основателей и настоятелей приглашены дзэнские мастера, прославившиеся по всей стране добродетелью, мудростью и ученостью.

Сёгуны династии Асикага также были приверженцами учения Дзэн, а их вассалы, естественно, следовали примеру сюзеренов. В те годы таланты японской нации сосредоточились в двух сферах: религиозном подвижничестве и воинском долге. Духовное взаимодействие между этими сферами деятельности и привело к созданию феномена, известного ныне как Бусидо – «Путь воина».

Здесь мне хотелось бы подробнее остановиться на внутренней связи, существующей между учением Дзэн и типичным мироощущением самурая. Как мы теперь понимаем, решающая роль в создании Бусидо принадлежит богу – хранителю самурайского достоинства и чести, а само понятие чести включало в себя вассальную верность, сыновнюю почтительность и всеобщее доброжелательство. Однако для успешного выполнения обязанностей самураю необходимо было соблюдать два условия. Первое – это следовать принципам морального аскетизма не только в быту, но и во всех теоретических философских установках. Второе – быть постоянно готовым в любую минуту встретить смерть, то есть без колебания пожертвовать собой, если того потребуют обстоятельства. Разумеется, и то и другое предполагает серьезную физическую, психическую и духовную подготовку.

Идеи Бусидо подробно разработаны в сочинении под названием «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»). Смысл названия передает присущее самураю свойство избегать шумного самовосхваления, держаться в стороне от любопытных взглядов и творить добро ближним своим. К составлению этой книги, которая объединяет разрозненные заметки, анекдоты, притчи и нравоучения, приложил руку дзэнский монах. Работа по ее написанию была начата в середине XVII в. с соизволения даймё Набэсима Наосигэ, правителя края Сага на острове Кюсю. Особый упор в «Хагакурэ» сделан на готовности самурая без раздумий отдать жизнь, ибо, как поясняет автор, никакие великие свершения невозможны без доли безумия, или, переводя на язык современных научных терминов, без прорыва через ординарный уровень сознания и высвобождения дремлющих под ним скрытых сил. Порой эти силы могут нести в себе бесовское начало, но природа их, без сомнения, сверхчеловеческая, и с их помощью можно творить чудеса. Тот, кто вторгается в область бессознательного, поднимается надо всеми личностными ограничениями. Смерть для него теряет свое жало, и тут психотренинг самураев смыкается с практикой Дзэн.

Вот одна из историй, приведенных в «Хагакурэ». Ягю, правитель Тадзимы, был великим мастером меча и наставником фехтования при дворе сёгуна Токугава Иэмицу. Однажды офицер из гвардии сёгуна пришел к Ягю с просьбой взять его в обучение.

«Я вижу, вы и сами искушены в искусстве фехтования, – заметил Ягю. – Прошу вас, скажите, к какой школе вы принадлежите, прежде чем между нами установятся отношения учителя и ученика».