Джаннат в тени мечей (СИ)

— Тебе того же, — с явным безразличием ответил Альтаир. Его взгляд мягко скользнул в сторону. — Похоже, за тобой хвост.

Малик обернулся через плечо и встретился взглядом с орлом, неустанно следующим за ним.

— Вижу, — согласно кивнул он, стараясь не обращать внимания на занемевшую руку. — Он не мешает. Но ведёт себя странно. Даже подрался с птицей в голубятнике.

— И вправду странно, — Альтаир нахмурился, уставившись в одну точку. По выражению его лица было видно, что он хотел ещё что-то сказать.

Малик проследил за его взглядом и понял, что речь о покрытой красно-бурым пятном корпии на его свободной руке. Ворон поспешно переминался с лапы на лапу.

— Тоже он, — Малик неопределённо пожал плечами.

Альтаир сильно замялся, нервно облизнув пересохшие губы. Он всегда так делал, когда собирался с мыслями.

— Не болит? — от такого вопроса Малик и сам сбился с толку, опомнившись лишь после длительной паузы.

— Ты дурак? — Малик раздражённо фыркнул. — Тебя это не касается.

Альтаир прищурился, ничего не ответив. После секундной задержки он кивнул и ушёл, не прощаясь. Малик провёл его взглядом, но довольно быстро отвернулся и двинулся вглубь библиотеки.

Кадар сидел за ровным, но довольно грубо обтёсанным столом. Вокруг него кипами стояли книги и стопки различных бумаг. Малик с огромным облегчением отпустил ворона сидеть на столе. Рядом с ним мгновенно приземлился орёл, точно верный сателлит. Кадар, казалось бы, не замечал ни брата, ни птиц, расписывая пером по бумаге. Малик вежливо закашлялся, привлекая к себе внимание.

— А, — Кадар резко встрепенулся, точно застигнутый кошкой врасплох воробей. — Нельзя же так пугать!

— Не кричи в библиотеке, — с язвительной улыбкой прошептал Малик. — Мира и покоя, братец.

— От тебя не дождёшься ни того, ни другого, — раздражённо упрекнул Кадар, опуская взгляд на бумагу, по которой расползалось блестящее чернильное пятно. — Ну вот, полюбуйся.

Малик ответил ему сдавленным смешком.

— Давай я перепишу, — Малик сел напротив, доставая из соседней стопки бумагу. Совсем рядом как нельзя кстати оказалась чернильница с пером. Кадар молча протянул ему пергамент, исписанный витиеватыми, закруглёнными символами.

— И кто его вообще писал, — тихо протянул Малик, вытаскивая из собеседника незамедлительный ответ.

— Асад, — так же приглушённо хмыкнул Кадар, слабо ухмыляясь. — Смотритель казематов.

— Странный у него почерк, — констатировал Малик, неуверенно начиная вырисовывать свои собственные, плавные и низкие символы, точно деревья, согнутые ветром. — Думаю, стоит ужасно постараться, чтоб превратить арабский в круги.

— Надеюсь, у нас не появится возможности спросить, — едва слышно ответил Кадар, привязывая письмо к лапе ворона. — Я не просил двух птиц.

— Один сам увязался, — пожал плечами Малик, отвлекаясь от сухого доклада смотрителя казематов. — Не знаю, почему. Просто не уходит.

Ворон издал тихое «кар», после чего начал шумно щёлкать клювом. Звук получался монотонный и металлический, словно лязг меча на боку во время ходьбы. Закончив щёлкать, птица принялась чистить светло-бурые перья орла, что лишь замер, не позволяя себе и головой повернуть. Даже с расстояния локтя Малик мог заметить, как сотрясается грудная клетка хищной птицы под остервенелым рокотом сердца. Кадар с недовольным видом забрал ворона прочь, и Малик почему-то ощутил, как внутри него самого обрывается нечто тонкое и едва ощутимое. Орёл явно возмутился, грозно распушив перья, но ничего предпринимать не стал. Хлопая крыльями, ворон полетел прочь из окна библиотеки с письмом, и орёл не сводил взгляда с того небольшого, вытесанного в каменной резной стене окошка.

Малик и сам смотрел туда несколько секунд, а потом заставил себя вернуться к докладу, в котором сотней слов раскрывался единый смысл — «всё тихо». К собственному удивлению, Малик был даже рад, что Асад вынужден подбирать пустые слова, чтоб не выразить ими ничего конкретного. От одной мысли о казематах в желудке у него всё скручивалось в узел, а в горле становилось так же сухо, как в ветвях верблюжьей колючки. Кадар тоже вернулся к письмам, и они молчали, поскрипыванием перьев по бумаге заставляя тишину мелко дрожать, как задетая пальцами струна.

Кажется, Кадар даже не заметил повязку на его руке. Не заметил, похоже, и Альтаира, который обычно держался от библиотеки подальше. Закончив с докладом Асада, Малик молча наблюдал за братом: как он внимательно вчитывается в тексты, с каким рвением пишет по бумаге и как задумчиво он сводит брови, когда находит непонятное слово.

— Смотри не тресни от напряжения, — шутливо бросил Малик, слегка приподнимая брови. — У тебя такой вид, будто ты военачальник перед битвой.

— Ой, да ладно тебе, — Кадар с лёгким раздражением оскалился, точно вредная собака. — Если не помогаешь, то хотя бы не мешай.

По нему было видно, что он хотел было ещё что-то договорить, но его взгляд скользнул в сторону, и Кадар изумлённо моргнул. В его глазах сверкнуло глубокое восхищение, а потому Малик сразу понял, кто стоит позади него. И это ему чертовски не нравилось.