Джейн Остен расследует убийство

В следующее воскресенье серебристые кристаллики льда цепляются за края плюща, покрывающего каменные стены кладбища Святого Николая, превращая вечнозеленые листья в сверкающие пятиконечные звезды. Джейн и Генри стоят, дрожа, рядом с каретой, пока их отец пожимает руки и неторопливо беседует с каждым из прихожан, выходящих из арочного дверного проема. Поскольку преподобный Джордж Лефрой все еще находится в Беркшире, Джеймс и мистер Остен по очереди проводят вместо него богослужения в церкви Святого Эндрюса помимо выполнения собственных обязанностей. В нынешнее воскресенье настала очередь мистера Остена проводить богослужение в Эше, что как нельзя лучше подходит Джейн, поскольку ее план заставить Харкортов признаться в убийстве зависит от проповедника, который не привык импровизировать.

– Здесь я закончил. – Мистер Остен потирает руки, неуверенно шагая по обледенелой дорожке в своих до блеска начищенных туфлях. – Теперь пора отправляться в Эш.

– Бр-р-р! – Генри поднимает чисто выбритое лицо к белесому небу. – Похоже, снег уже в пути. Подвезти тебя туда в карете?

Он похлопывает Северуса, впряженного в экипаж рядом с лошадью мистера Остена.

– Пожалуй, я тоже поеду. – Джейн улыбается. – Не часто ты проводишь службу в церкви Святого Эндрюса.

Укутанными в варежки руками она плотнее запахивает плащ. Глубокие вертикальные морщины прорезают тонкую, как бумага, кожу щек мистера Остена.

– Я проводил там богослужение во вторник и вечером в четверг.

– Да, но это были службы в середине недели. Воскресенье особенное. – Джейн берет отца за тонкую, как веточка, руку и тянет его к карете за рукав шерстяного сюртука.

– Давай я помогу тебе подняться. – Генри открывает дверцу.

Когда мистер Остен поднимается по ступенькам, ремень черной кожаной сумки спадает с его руки. Генри берет сумку и передает ее Джейн за спиной отца. Та снимает варежки и лезет внутрь, незаметно меняя потрепанные бумаги отца на несколько новых хрустящих листов, исписанных ее собственным почерком, затем сует сумку обратно Генри.

– Вот, пожалуйста. – Генри протягивает отцу его сумку.

Мистер Остен настороженно смотрит на сына, пока тот занимает свое место. Джейн прячет украденные бумаги под плащ и забирается в экипаж к отцу, который пододвигается на скамейке, освобождая ей место рядом с собой.

– Пожалуйста, скажи мне, чем я заслужил таких заботливых детей?

– Разве мы не всегда заботливы, папа?

– Нет. – Мистер Остен пристально смотрит на нее из-под широких полей своей шляпы.

– Печально слышать это. – Джейн переплетает пальцы и чопорно кладет их на колени. – Уверяю, ты всегда на первом месте в наших сердцах.

– Хм. – Мистер Остен крепче прижимает сумку к груди, когда Северус ржет и колеса кареты со скрипом трогаются с места.

Снежинки танцуют в холодном воздухе, когда Остены прибывают в Эш. Генри привязывает Северуса к столбу, пока Джейн вылезает из экипажа. Брат и сестра бросаются к дубовой двери церкви, оставив пожилого отца выбираться из кареты самостоятельно. Они врываются внутрь и устремляются по проходу к передним скамьям, расположенным прямо перед алтарем. Церковь Святого Эндрюса почти идентична церкви Святого Николая. Разница между ними лишь в том, что Эш – более процветающий приход, чем Стивентон, поэтому на алтаре поблескивает еще несколько серебряных подсвечников, а запах пчелиного воска более выраженный.

Служба уже должна была начаться, и большинство жителей деревни ждут прибытия священника. Гарри Дигвид и его братья сдвигаются плотнее друг к другу, чтобы усадить Джейн и Генри на их семейную скамью.

Скамья Харкортов, еще одной знатной семьи в графстве, расположена по другую сторону прохода. Мать и сын сидят с прямыми спинами и смотрят прямо перед собой. Поскольку ее муж находится в долговой тюрьме, леди Харкорт надела вдовью одежду и с ног до головы закуталась в черную бумазею и кроличий мех. У Джонатана мертвенно-бледное лицо. Он убирает волосы со лба, и в его светлых глазах появляется затравленное выражение.

На пару рядов дальше миссис Твистлтон сидит в конце общественной скамьи рядом с дворецким Харкортов. Ее темные брови плотно сдвинуты, а пепельно-русые волосы убраны под чепец. По сравнению с нарядом леди Харкорт ее изумрудный плащ с отделкой из лисьего меха выглядит довольно поношенным. Она теребит на коленях зеленый бархатный ридикюль в тон.

Джейн постукивает ногой по холодному кафельному полу, пока ее отец читает литургию. Рядом с ней Генри барабанит пальцами по своему молитвеннику. Проходит целая вечность, прежде чем мистер Остен с треском в коленях взбирается на украшенную резьбой кафедру, чтобы произнести проповедь. Он роется в кармане в поисках очков, дышит на стекла и протирает их носовым платком. Когда мистер Остен поворачивается к бумагам, лежащим на кафедре, на его лбу появляется глубокая V-образная складка. Он берет страницы, пролистывает маленькую пачку и внимательно изучает каждую сторону, прежде чем снова положить на место.