Джейн Остен расследует убийство

Девушка дрожит, поднимаясь на холм, но не холод пробирает ее до мозга костей, когда она выходит на церковный двор и забирается в объятия огромного тиса. Комья снега пригибают раскидистые ветви дерева, но земля под ним голая. Кровь Джейн стынет в жилах. Она заставляет себя сохранять молчание и неподвижность, лишь плотнее запахивает плащ и прячет руки под мышками.

Ладони коченеют, а пальцы на ногах превращаются в сосульки. Джейн жалеет, что не надела высокие ботинки Генри вместо своих, на шнуровке, доходящих лишь до щиколоток. Подол плаща и платья намокли от снега. Зубы стучат. Уши так замерзли, что горят.

Какой иронией было бы замерзнуть насмерть, пытаясь поймать убийцу! Если б Джейн умерла, понес бы моральную ответственность убийца Зои Ренар? Или можно сказать, что она умерла от собственной руки, отдав себя на милость стихии? Отказался бы епископ похоронить ее на церковном дворе, даже если б Господь прибрал ее на небеса?

Никто не найдет ее тело, пока не растает снег, а вороны-падальщики не выклюют ей глаза. У нее начинается бред. Что бы сказала Мэри? «Возьми себя в руки, Джейн. Ты никогда ничего не добьешься, лежа мертвой в снегу».

Где-то в темноте перекрикивается пара сов. Самка издает короткий визг. Через несколько мгновений самец отвечает ей более мелодичным «у-ху».

Ржет лошадь. Бедная Грейласс в своем стойле. Кто-нибудь из работников фермы догадался укрыть ее пледом до наступления морозов? Белая в крапинку шерсть пони густая, но даже она почувствует укусы этой суровой зимы. Джейн обхватывает лицо руками в варежках и дует в них, согревая дыханием кончик носа.

Лошадь снова ржет. Это не Грейласс: слишком громко и слишком близко.

Джейн всматривается в просветы между заснеженными ветвями. Кто-то устало волочит ноги, медленно выходя из-за каменной церкви. Снежное покрывало у его ног отражает лунный свет. Человек – высокий и худой, одет в темное пальто с поднятым воротником. Он натягивает треуголку низко на лоб и потирает руки в кожаных перчатках, выдыхая клубы пара, пока с хрустом шагает по снегу.

Стук сердца Джейн отдается у нее в ушах.

Мужчина проходит мимо лорда и леди Портал, лежащих в ледяных постелях, и единственной плиты для нескольких поколений Болтонов. Он шагает дальше, почти по колено проваливаясь в снег в своих высоких сапогах. Плачущие ангелы и ряды вертикальных крестов остаются безмолвными и неподвижными, когда на них падает его тень. Человек добирается до дальнего угла кладбища – где лежит Зои Ренар, зарытая в мерзлую землю, – и засовывает руку под пальто.

Это действительно Джонатан Харкорт.

Джейн могла бы узнать его где угодно по походке. Теперь она отчетливо видит его профиль в лунном свете. Воображение ее не обмануло – Джонатан действительно был любовником мадам Ренар и отцом ее будущего ребенка. Его губы шевелятся, но она не может разобрать, что он говорит. Джонатан слишком далеко, и снег заглушает его слова, превращая их в тихий шепот.

Какой разумный мотив заставил Джонатана бродить по кладбищу глубокой ночью? Если его связь с мадам Ренар была невинной, почему он не признался в этом? Он точно убил ее. И теперь Джейн должна подкрасться еще ближе, если хочет засвидетельствовать признание Джонатана. Она пригибается, выбираясь из-под дерева и стараясь не потревожить снег, осевший на ветках. Вырвавшись из лап тиса, Джейн крадучись направляется к мужчине через церковный двор.

Дорожка здесь не расчищена. Кристаллы льда хрустят при каждом шаге, а ноги по колено увязают в снегу. Джейн натягивает капюшон пониже на глаза и держится в тени надгробий. Если Джонатан – убийца, она подвергает себя смертельной опасности. Ей следовало бы вернуться и разбудить Генри. Но времени нет, а на карту поставлена жизнь Джорджи.

Джонатан приседает, бормоча что-то себе под нос, и осторожно кладет три красновато-коричневые орхидеи на белый холмик. Они – единственная вспышка цвета в этом черно-белом мире. Джейн почти рядом. Еще несколько шагов – и она сможет спрятаться за саркофагом леди Портал. Обратится за защитой к старой подруге, выслушивая признание Джонатана.

Джейн поднимает ногу и осторожно опускает ее. Подошва ботинка ударяется о лед. Джейн поскальзывается, взмахивает руками и приземляется на копчик. Пушистый снег смягчает ее падение, но цепляется за юбки. Джейн рывком выпрямляется.

Джонатан поворачивается.

Они оказываются лицом к лицу. Его глаза расширяются, молочно-белый цвет окружает черноту расширенных зрачков. Рот открывается, нижняя губа изгибается, как у карикатурного злодея. Джонатан рычит, бросаясь на Джейн.

Она кричит.