Джек Восьмеркин американец

Николка и Козлов прекрасно поняли, что Петр хочет посоветоваться не с правлением, а со своим отцом. Но делать было нечего. Николка отказался от чая, поднялся и пошел из избы. Козлов за ним. У крыльца столкнулись со стариком Скороходовым. Он шел через улицу, опираясь на две палки. Очевидно, ему уже сообщили, что у Петра идет важный разговор, и он не выдержал, пошел к сыну. С

Петром он уже давно помирился, еще во время болезни.

Козлов не мог пропустить Скороходова молча.

– Опоздал, друг, – сказал он насмешливо. – Кабы без костылей путешествовал, может быть, и поспел. А так опоздал.

– Я всюду поспею, – ответил Скороходов смиренно. –

Мне палочки не мешают, а помогают.

– Да, ты поспеешь! – согласился Козлов. – Без твоего участия ни одно свинство на селе не обходится.

Петр Скороходов из окна услышал разговор и выскочил на крыльцо.

– Прошу с папашей в политические споры не вступать!

– закричал он нахально. – Ему это врачом запрещено на год. Кондратий его хватит опять, если он разволнуется.

– Нас переживет, – сказал Козлов.

А Николка прибавил:

– Раз гроб на замок запер, значит, умирать не собирается.

Старик Скороходов страшно рассвирепел.

– Молчи, Чурасов! – закричал он и замахал костылями.

– А то языка опять лишусь. Где есть такое распоряжение, чтобы коммунары единоличников без языка оставляли?

Петр Скороходов размашисто соскочил с крыльца, подбежал к Николке и начал шептать ему на ухо:

– Убедительно прошу вас папашу не задевать. Мне докторша определенно сказала, что дальше успенья он не протянет. Пусть уж последние дни без неприятностев поживет и при языке.

Козлов плюнул, взял Николку под руку, и они пошли по деревне. Немного еще посидели на дворе в телеге, поговорили о том, что дело можно считать проигранным. Надо было придумать что-нибудь новое. Но ничего нового не придумали. Николка вернулся в коммуну злой, прямо к ужину.

Над столом горела электрическая лампа, и вокруг нее вились белые бабочки. Николка вошел молча и сел. Все поняли, что дело прогорело.

Джек пришел с опозданием.

– Ну как? – спросил он бойко и принялся за винегрет. –

Накрутил?

Николка махнул вилкой.

– Не соглашается Петр. Власть потерять боится, ясно.

– А Козлов?

– Козлов хоть сейчас.

Джек съел целую тарелку молча. Попросил еще, засмеялся:

– Придется к делу технически подойти.

– Это как?

– Да очень просто. Поезжай завтра в Чижи, объясни там, что мы начинаем электричество распределять. Дадим всем членам «Кулацкой гибели» по лампочке. Может, у них членов и прибавится.

Николка посмотрел на Джека внимательно.

– А энергии-то у нас хватит?

– Еще останется. Ведь у нас на двести ламп запас энергии есть.

– А провод где внешний возьмем?

– Снимем с изгороди колючую проволоку и размотаем.

– А пойдет по ней ток?

– Думаю, что пойдет. Потеря, конечно, будет. Но что ж делать…

– А ведь идея! – закричал Николка. – Электричество нашим союзником будет против Пети… Как я не додумался? Ведь козырь-то какой! Чем Петр Павлович его покроет, а?

На другой день под вечер на дворе у Козлова собрались все члены «Кулацкой гибели». Колхозники, босые, в расстегнутых рубашках, молодые, загорелые, расселись прямо на земле, полегли на пузо. Кто постарше, разместились на телеге и оглоблях, ребята – на изгороди. Козлов вынес маленький столик и сел за председателя. Докладчиком выступил Николка Чурасов.

Сначала он рассказал о предложении кооперации, упомянул и о тракторах и о ссуде. Большинству дело уже было известно. Поэтому решение приняли почти без прений: с докладом согласиться, предложить правлению действовать совместно с «Новой Америкой».

– Запиши, Гриша, – сказал Козлов брату. – Теперь другое дело, товарищи.

Колхозники насторожились, все думали уже, что собрание кончается, и стали подниматься с мест.

– Есть у нас в коммуне мысль, товарищи… – начал

Николка с подъемом и остановился.

Начало заинтересовало.

– Ну, какая мысль, говори! – закричали колхозники.

– А вот какая мысль. Раз мы теперь вместе работать будем, хотим мы забросить электрический провод в Чижи и энергию подать, примерно по лампочке на двор. Хотелось бы знать ваше мнение…

Первыми с забора слетели ребята, бросились к столу. За ними – взрослые. Столик окружили, Николку забросали вопросами:

– Когда проведете? Что стоить будет? А ты не шутишь?

– Прошу занять места и относиться к делу выдержанно!

– закричал Козлов.

Кое-как порядок восстановился.

Николка разъяснил, что подать ток можно скоро, как только столбы будут поставлены, и обойдется это удовольствие примерно по пяти рублей со двора.

Снова началось волнение, дешевая цена удивила. На дворе поднялся крик. Столик повалили, все лезли к Николке с заявлением, что хотят к току примкнуться и деньги могут внести хоть сейчас.

Николка поручил Козлову составить список желающих пользоваться электричеством и собрать двести столбов для подвески проводов. Потом быстро простился и ушел.