Джекаби. Книги 1 - 4

Она с сомнением окинула меня взглядом.

— Как много ты знаешь о времени до завесы?

— Несколько месяцев назад я вообще не подозревала о существовании завесы, не говоря уже о том, что было какое-то время до нее, — призналась я. — Расскажи.

Алина покачала головой. В ее взгляде до сих пор ощущалось сомнение, но уже не смешанное с презрением от моего невежества.

— Это азы нашей истории, — начала она. — Щенки моего племени узнают их еще до того, как учатся читать. Несколько тысячелетий назад, когда завеса только опустилась, все благородные расы разделились. Тем, кто жил магией, был дарован Аннуин. Тем, кто жил честным трудом, досталась земля. Тем же, кто ходил по границе, предоставили выбор. Так мир раскололся надвое.

— Значит, Аннуин каким-то образом физически примыкал к земле? — спросила я. — Ну, например, как другой континент?

Алина закатила глаза.

— Не просто примыкал. Они, как бы сказать… Это для тебя сложно, ты не поймешь. Я попробую объяснить, как рассказывают самым маленьким щенкам. Сведи глаза к переносице. Вот так. Видишь, как я раздвоилась? Видишь? Два дерева. По два всего другого. Тебе кажется, что мир разделился на два мира. Вот так и Аннуин отделился от земли.

— О, кажется, понимаю, — протянула я. — На самом деле они в одном физическом пространстве, только на одной стороне осталось больше всего магического, а на другой — смертного.

— Да… но в то же время не совсем так. Не забывай, мы объясняем так совсем маленьким. Подробности… ты не поймешь, — повторила она.

Я дипломатично прикусила язык.

— После разделения мой народ остался на земле. Мы доверяли людям, господствовали над землей вместе с ними, были верными союзниками. Люди всегда спорили и враждовали с магами и с волшебным народом, а не с теми, кто ходил бок о бок с ними по земле, так что наши королевства на некоторое время даже объединились. Мы торговали друг с другом, обменивались послами, устраивали совместные праздники. Но люди всегда стремятся подчинить себе других, стать выше всех остальных.

Ее взгляд снова похолодел.

— Мои предки видели, как наш народ истребляли во время первой из Войн за Чистоту Крови, и сбежали из своих родных домов, из королевств, но им некуда было податься. В каждом новом месте их встречали с еще большей враждебностью. Теперь мы кочевники. Ом-Кайни сильны. Мы сумели приспособиться к новой жизни, но не забыли своего прошлого. Мы научились осторожности, узнали истинную цену человеческим обещаниям.

— Да, род человеческий бывает ужасным, — признала я, — чудовищным. Но встречаются и хорошие люди, если присмотреться, такие, кто делает мир лучше. В этом городе много… дверей открывается. Замечать их научил меня Чарли. Я не могу исправить то, что сделали с вашим народом, но постарайся посмотреть на этот мир глазами Чарли. Он везде видит надежду, верит в этот город. Он видел его в самые худшие времена, но все же не утратил веру. Он видит наше общее будущее.

Пока я произносила эту речь, даже в моей собственной душе что-то шевельнулось.

— Ты так и не поняла, — вздохнула Алина, поднимаясь с корней ивы. — Это не будущее Чарли! И это не глупая человеческая сказка про разлученных влюбленных! Казимир не может здесь оставаться. Пусть у него нет замка с троном, который был бы его домом и куда он мог бы вернуться, но от этого Чарли не стал меньше королем. Ты даже не представляешь, сколько горя приносит мне лицезрение моего родного брата, Суверена нашего народа, прислуживающего, как мальчик на побегушках, у высокомерного дурака из племени людей и его ничтожной помощницы. У вас, эгоистичных людишек, будет ходить в слугах благородный король? Как вы дали ему опуститься до такого? Вы от этого ощущаете себя более могущественными? Гордитесь собой? Нашему народу нужен мой брат. Почему вы не отпускаете его домой?

И с этими словами объятая гневом Алина направилась к дому.

— Чарли сам выбрал это! — крикнула я ей вслед. — Никто его не принуждал.

— Потому что это даже представить невозможно, — донесся приглушенный голос Морвен из подвала.

— Ой, да заткнись ты!

Я тоже вышла из-под ветвей.

— Дай ей время, — сказала Дженни, плавно подлетая ко мне. — Она молода, упряма, своевольна, да еще оказалась в непривычном для себя мире. Ничего не напоминает?

— Я не была такой упрямой, когда сошла с корабля, — возразила я. — Я была милой.

— Мне кажется, девушку всю жизнь учили не терять бдительности и опасаться любого подвоха. И потребуется что-то большее, чем один неловкий полуденный разговор в саду, чтобы изменить ситуацию. Прояви терпение. Чарли ведь любит ее?

— Любит, — признала я. — Даже не понимаю почему. Она настоящий кошмар!

— Почему бы тебе не воспользоваться своим же советом, Эбигейл? Постарайся посмотреть на мир глазами Чарли. Он совсем не плохо разбирается в людях, как ты сама знаешь. — Дженни ободряюще подмигнула мне. — В конце концов, он же выбрал тебя, правда?

Глава тринадцатая