Дженнифер Чан не одна

Мой урок закончился немного раньше, поэтому я пришла на место раньше, чем Ингрид и Кэт. Но когда я толкнула дверь, стало ясно, что внутри кто-то уже есть — и этот кто-то свернулся калачиком на полу.

После нескольких секунд паники я поняла, что это Рейган. И она плакала.

В груди всё сжалось, и, не раздумывая, я бросилась к ней, опустилась на пол рядом. Она плакала. Рейган плакала.

Я не гордилась приступом страха, скрутившим живот, — тем же чувством, что охватило меня, когда я посмотрела вниз с колеса обозрения и увидела землю так далеко под собой. И я почти сердилась на Рейган за то, что она заставила меня снова это почувствовать. Словно, показав и озвучив свои страхи, она нарушила какое-то обещание, негласное правило нашей дружбы.

— Всё в порядке. Ты можешь со мной поговорить. Ты можешь довериться мне, — утешала я её, мечтая, чтобы это было правдой. — Я рядом, я прикрою тебя.

Она с трудом подбирала слова, а когда посмотрела на меня взгляд, глаза у неё покраснели и опухли.

— Люди говорят о нас, Мэл.

Невольно я отстранилась. Мне казалось, что она плачет из-за Дженнифер. Я думала, что в глубине души, она чувствовала то же самое, что и я.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, всё началось с того, что Тесс всем разболтала, что вы с Кэт и Ингрид теперь лучшие друзья и что вы основали какой-то культ, одержимый Дженнифер и поклоняющийся инопланетянам.

Я постаралась не закатывать глаза.

— Очевидно, это неправда.

— А теперь все говорят обо мне, — продолжила она. — Они думают, что это я виновата в побеге Дженнифер — из-за фотографий. Все считают меня плохой. Но это не… это не моя вина.

Она произнесла это как обещание или молитву. Если бы я её об этом попросила, мне она сказала бы то же самое: «Это не твоя вина».

— Рейган, — позвала я.

— Ты думаешь, я плохой человек? — Рейган посмотрела на меня с таким отчаянием, словно ей жизненно необходимо было услышать от меня «нет».

— Нет, — с удивлением я поняла, что говорю серьёзно. Интересно, правильно ли это. Что бы сказали Кэт и Ингрид?

Рейган хлюпнула носом.

— И не важно, что думают другие, — я повторила мамины слова, хотя сама не слишком в них верила. Это было важно для Ингрид. Для Дженнифер. Возможно, это даже изменило их. Дженнифер сказала, что мнение людей никак на неё не влияет, но не думаю, что это было правдой на сто процентов.

— Ты в это не веришь, — Рейган всегда видела меня насквозь.

И я помнила, каково это, когда кто-то знает тебя настолько хорошо, что от них ничего нельзя скрыть. Дженнифер написала кое-что в своих исследованиях — о том, что похищенные люди не пытаются сбежать. Они стоят прямо перед НЛО, и не могут скрыться, даже если бы захотели.

Думаю, я это понимаю. Быть похищенной инопланетянами, наверное, довольно… приятно. Вроде как они тебя выбрали. И насколько же это круто, удивительно и необычно? Чувствовать, что кто-то невероятный хочет быть с тобой. Что они увидели тебя и решили, что ты чего-то стоишь.

Возможно, до этого ты считала, что вообще ничего не стоишь — пока кто-то не подошёл к тебе во время физкультуры и не прошептал: Пойдём со мной. У меня есть план. И, может быть, это самое грандиозное событие, что когда-либо с тобой происходило — что тебя заметили, выбрали, поняли и приняли.

Или, по крайней мере, так я себе это представляла. Просто теория.

— Не знаю, во что я верю, — сказала я Рейган, — Я не знаю, хорошие мы или нет. Я просто… я боюсь, что мы сделали что-то действительно плохое, с фотографиями и с… с тем, что мы сказали ей в этом туалете. Боюсь, что мы никогда не сможем всё исправить.

Сказанное в тот день словно эхом отразилось от плитки в туалете. Трещина в стене, кажется, стала шире.

Рейган покачала головой.

— Так… значит, это всё, конец? Теперь мы просто плохие ребята?

Я тяжело сглотнула.

— Я не знаю.

Рейган вытерла слёзы, её челюсть напряглась.

— Тебе вообще интересно, что сегодня ночью будет метеоритный дождь?

У меня перехватило дыхание. Она рассказала мне об этом несколько недель назад, и я знала, как сильно она боялась падающих звёзд, испорченных воспоминанием о её матери. Но из-за всего происходящего, я совсем об этом забыла.

Она кивнула, словно только что подтвердила некую фундаментальную истину.

— Очевидно, я больше не важна для тебя. Вероятно, ты думаешь, что я этого заслуживаю.

— Рейган, ты знаешь, что ты для меня важна.

Она не отводила взгляд от трещины в стене:

— Ты сказал, что не уйдёшь, но, разумеется, ты ушла. Как только стало трудно, ты сбежала с Кэт и Ингрид, и бросила меня.

— Я не сбежала, — возразила я, — Рейган, пожалуйста.

Мои чувства окончательно превратились в какую-то безумную карусель. Они мчались по кругу: сочувствие к Рейган, чувство вины за то, что она забыла, гнев из-за того, что её слезы казались почти оправданием, отчаянное желание спасти нашу дружбу, и снова назад, к чувству вины. Я не должна была беспокоиться о Рейган, пока Дженнифер все ещё была в бегах.