Джентльмен с Медвежьей Речки

– Не подходи к телу! – рявкнул Джексон и замахнулся на нее кнутом.

– А ну, прекрати! – приказал я. – Не смей бить ребенка.

– Мистер, пожалуйста, – плакала она, заламывая руки. – Вы ведь не из людей Ормонда. Пожалуйста, помогите! Он не мертв, я вижу, он еще шевелится!

Не мешкая, я подскочил к висельнику и вытащил нож.

– Не вздумай резать веревку! – взвизгнул помощник шерифа, снова вскидывая ружье. Тогда я врезал ему снизу в челюсть, да так, что он вылетел из седла и приземлился где-то в кустах, да там и остался лежать, постанывая. Затем я перерезал веревку, снял висельника, усадил его в свое седло и снял с его шеи петлю. Лицо у него было совсем багровое, глаза закрыты, язык вывалился – но жизнь в нем еще теплилась. Похоже, они накинули на него веревку, когда он еще стоял на земле, а уж потом потащили вверх, затягивая петлю – хотели задушить его, а не переломать шею.

Я уложил его на землю и принялся трясти, пока он не начал приходить в себя. Я знал, что без медицины тут не обойтись, а потому спросил:

– Где тут у вас ближайший доктор?

– В Вампуме живет док Ричардс, – всхлипывала девочка. – Но туда нельзя, а не то Ормонд опять его схватит. Вы отвезете дядю домой?

– Это куда?

– Мы живем в домике на горе Гризли с тех пор, как Ормонд вышвырнул нас из Вампума, – сказала она.

– Ладно, – говорю, – я усажу твоего дядю на Капитана Кидда, а ты садись позади него и указывай дорогу.

Так я и сделал, и Капитану Кидду это сперва пришлось не по нраву. Но я дал ему как следует рукояткой шестизарядного револьвера промеж ушей, и он, надувшись, повиновался, а я повел его под уздцы. Пока мы шли, из кустов показался помощник шерифа Джексон; он побрел к дороге, шатаясь и держась за челюсть.

Я и так уже потратил много времени, но не мог бросить человека на верную смерть, даже если он был преступником, ведь у него не было никого, кто мог бы о нем позаботиться, кроме этой маленькой девочки.

Солнце уже давно село, а мы еще только добрались до узенькой извилистой тропинки, которая шла по склону холма, густо поросшего лесом, и вскоре я услышал, как из зарослей кто-то крикнул:

– Стой на месте, или я пристрелю тебя!

– Не стреляй, Джим! – крикнула в ответ девочка. – Это я, Бетти! Мы привезли дядю Джоуба!

Нам навстречу вышел высокий и крепкий на вид парень, он наставил на меня винчестер. Увидев, что мы везем, он выругался.

– Он жив, – объяснил я. – Но его нужно доставить домой.

Джим провел нас сквозь заросли, пока мы не вышли на поляну, на которой стоял дом; оттуда выскочила женщина и, увидев Джоуба, закричала дикой кошкой. Мы с Джимом сняли его с седла, внесли внутрь и уложили на кровать, а женщина засуетилась над ним. Задерживаться мне было нельзя, потому я вышел на улицу и пошел к своему жеребцу. Джим последовал за мной.

– С тех пор как Ормонд подмял под себя Вампум, у нас постоянно такое творится, – с горечью сказал он. – Отсиживаемся тут, будто крысы, боимся на свет божий выйти. Я предупреждал Джоуба, чтобы он не совался сегодня в деревню, но разве его отговоришь? И ведь никому не позволил пойти вместе с ним. Я, говорит, мигом возьму, что мне надо, и тут же назад.

– Что ж, – говорю, – это, конечно, ваши заботы, а не мои. Да вот только женщинам и детишкам тут не место.

– Ты, должно быть, друг Джоуба, – сказал он. – Джоуб пару дней назад отправил человека на восток и все боялся, что люди Ормонда выследят его и убьют. Но, может быть, ему удалось прорваться. Не за тобой ли он посылал?

– Я что, похож на какого-то бандюгу, который хочет устроить в городе перестрелку? – фыркнул я. – Ну уж нет. Я этого вашего Джоуба впервые вижу.

– Ладно, – сказал Джим, – только теперь уже все равно: ты срезал с него веревку, после такого Ормонд с тобой дружбы водить не станет. Так отчего бы тебе не помочь нам избавиться от них? Нас в этих холмах живет немало, и всем нам пришлось покинуть Вампум. Но нынешнее повешение – это последняя капля. Сегодня ночью я собираю парней, и мы наведаемся к Ормонду. Хоть они и превосходят нас числом и однажды уже разбили нас, но мы попытаемся снова. Не хочешь с нами?

– Слушай, – говорю я, взбираясь в седло, – если я спас преступника, это еще не значит, что я хочу становиться таким же. Я это сделал только потому, что пожалел маленькую девочку. И вообще, я приехал по делу, ищу одного человека. У него черные усы, одно ухо оторвано, а ездит он на чалой лошади с большим клеймом в виде треугольника.

Джим отшатнулся от меня и поднял ружье.

– Тогда тебе лучше поскорей уехать, – мрачно сказал он. – За то, что ты для нас сделал, мы у тебя в долгу… но друг Волка Эшли не может быть нашим другом.

Я пренебрежительно глянул на него и поскакал вниз, к Вампуму, подумав, что найду черноусого там.

Вампум был похож не на город, а скорее на один огромный салун, где все резались в карты и весело галдели. Народу на улицах почти не было, а редкие прохожие все куда-то спешили. Я остановил одного и спросил, где найти доктора. Тот указал на дом и сказал, что там живет доктор Ричардс. Я поскакал к входу и крикнул, а изнутри раздался голос:

– Чего надо? Ты у меня на мушке!