Джентльмен с Медвежьей Речки

– А вот и да! – сказал я с горечью. – Так что иди своей дорогой, а я пойду своей. Думаешь, я не найду себе другую жену, раз вы с Эллен Рейнольдс меня отвергли? Ну так знай, что, кроме вас, на свете полно женщин! И я не собираюсь брать в жены девушку с Медвежьей речки! Я найду себе городскую!

– Да городские и смотреть не захотят на дикаря, спустившегося с гор! – ухмыльнулась Глория.

– Да ну, неужели? – рявкнул я и в сердцах вырвал с корнем пару молодых саженцев, подвернувшихся под руку. – Слушайте-ка, мисс Макгроу, что я вам скажу. Я немедленно, сей же час, поеду в какой-нибудь город, где полно красавиц, упитанных, как мухи на арбузе, выберу и привезу с собой самую красивую! Ты погоди, сама все увидишь!

Я поспешил прочь от Глории, да только ярость так меня ослепила, что я и сам не заметил, как плюхнулся в реку. Вроде бы за секунду до того я слышал краем уха, как Глория окликнула меня, просила вернуться, но я не обратил на это внимания. В тот день мне уже с лихвой хватило издевательств. Я выбрался на берег по другую сторону реки и, обтекая, как ондатра, зашагал к высоким деревьям. Я слышал, как Глория смеется за моей спиной; похоже, у нее случилась истерика – ее смех больше был похож на плач, но останавливаться и оглядываться я не стал. Все, чего я хотел, – это убраться подальше от Глории Макгроу, поэтому побежал домой так быстро, как только позволяла мне больная нога.

Первым же делом мне захотелось оседлать Капитана Кидда и рвануть в Жеваное Ухо или еще куда подальше как можно быстрее. Я всерьез собирался найти себе в городе жену. Тогда я еще не знал, что вот-вот попаду в идиотскую передрягу. Даже наткнувшись на берегу на двоих человек, дравшихся не на жизнь, а на смерть, я не помышлял ни о каких бедах.

Но, разглядев их лица, я так и застыл. Обитателей Медвежьей речки вряд ли можно назвать мирными и дружными, но Эрат Элкинс со своим сводным братцем Джоэлем Гордоном всегда хорошо ладили друг с другом, даже налакавшись кукурузного виски. Но все-таки это были они, и они так крепко сцепились, что даже ножами как следует размахнуться не могли, и до моих ушей доносились только возмутительные проклятия.

Не тратя времени попусту на уговоры, я пинком выбил ножи у них из рук и швырнул их в заросли. Дерущиеся мигом отпустили друг друга и с кровожадными криками бросились на меня, разбрызгивая во все стороны капли крови с усов. Я понял, что они слишком ослеплены яростью, чтобы прислушаться к здравому смыслу, а потому попросту взял да и столкнул их лбами. После такого драться они уже не могли, только подвывали.

– Это что, теперь родственники так ведут беседы? – спросил я с отвращением.

– Не лезь, Брекенридж! – бушевал Эрат. – Я никому не позволю безнаказанно кусать меня за ухо, а потом жить да поживать себе спокойненько.

– Помолчи, – отрезал я. – А ну, успокойтесь оба, а не то я снова приложу вас лбами как следует. – Я поводил у них перед носами своим огромным кулаком, и задиры, надувшись, угомонились. – В чем тут у вас дело? – требовательно спросил я.

– Я только что узнал, что мой сводный братец – вор, – горько пояснил Джоэль. Услышав это, Эрат взвыл и бросился на родственника, но я, недолго думая, оттолкнул его, и он шлепнулся на ивовый пень.

– Вот как было дело, Брекенридж, – начал Джоэль. – Вчера мы с этим подлецом нашли на хребте Апачей, на том самом месте, где твой братец Гарфильд уложил семерых горных львов в прошлом году, кожаный мешок, набитый золотыми слитками. Не то кто-то решил спрятать там свои сокровища, не то какой старый золотоискатель забыл его там, да так и не вернулся – может быть, его уже поймали индейцы и сняли скальп. Мы решили оставить этот мешок на месте и вернуться через месяц. Если мешок останется там же, где и был, значит, его владелец, скорее всего, мертв, и тогда мы разделим золото между собой. Так вот, вчера ночью я забеспокоился, что кто-то другой может найти этот мешок, и он окажется не таким честным, как я, потому наутро решил пойти проведать, что да как…

На этих словах Эрат горько рассмеялся.

Джоэль злобно глянул на него и продолжал:

– Так вот, не успел я подойти к дереву, как этот вонючий скунс выскочил на меня с ружьем и…

– Врешь! – завопил Эрат. – Все было наоборот!

– Я был безоружен, Брекенридж, – гордо продолжал Джоэль, – и понимал, что этот ободранный койот хочет прикончить меня, чтобы заграбастать золотишко. Поэтому я побежал домой за ружьем. А он погнался вслед за мной.

В углах губ Эрата появилась пена.

– Не гнался я за тобой! – кричал он. – Я тоже побежал домой за ружьем!

– Ну-ка, Эрат, расскажи теперь ты, – потребовал я.

– Ночью мне приснилось, будто кто-то стащил золото, – угрюмо ответил он. – И утром я решил проверить, все ли с ним в порядке. И едва я подошел к дереву, как этот убийца принялся палить в меня из винчестера. Я спасался бегством, и как-то так вышло, что налетел прямо на него. А он-то уже, должно быть, решил, что поймал меня и вот-вот одолеет.

– Кто из вас своими глазами видел оружие у другого в руках? – спрашиваю.