Джентльмен с Медвежьей Речки

– Погодите, брат Рембрандт, вы чего! Я же не бандит. Я ваш друг, Брекенридж Элкинс, вы что, забыли?

В ответ он только пообещал, что съест мое сердце, даже не поджарив, и тут же впился зубами мне в ухо и попытался оторвать его, одновременно пытаясь выдавить мне глаза большими пальцами и пиная ногами изо всех сил. Я понял, что он помутился умом, и с сожалением сказал:

– Брат Рембрандт, я сам не хочу этого делать. Мне от этого даже больнее будет, чем вам, но нам нельзя тратить время попусту. Блинка нужно срочно женить.

Я тяжело вздохнул, треснул брата Рембрандта рукояткой револьвера по голове, и он, дернувшись пару раз, упал на землю.

– Бедный брат Рембрандт, – с грустью вздохнул я. – Надеюсь, я не повредил вам мозг, и вы не забудете, как вести церемонию.

Чтобы не возникло неприятностей, когда – а точнее, если – он придет в себя, я связал ему руки и ноги обрывком лассо и забрал его оружие – очень необычное оружие для разъездного священника. Оба револьвера со взведенными курками, на одной из рукояток три насечки, на другой – четыре. Что еще удивительнее, за голенищем сапога брата Рембрандта я обнаружил охотничий нож, а в кармане – колоду крапленых карт и пару налитых свинцом шулерских игральных костей. Но я решил не совать нос не в свое дело.

Когда я заканчивал его связывать, Капитан Кидд вернулся поглядеть, убил он меня насмерть или же всего-навсего покалечил до конца моих дней. А я решил показать ему, что тоже умею шутить, и пнул в живот; когда он смог разогнуться и снова начал дышать, я набросил на него седло. Остатками лассо я скрепил подпруги, усадил брата Рембрандта в седло, а сам уселся позади, и мы поскакали в Ущелье Тетон.

Прошло не меньше часа, и тут брат Рембрандт очнулся и слабым голосом проговорил:

– Что это было, тайфун? Кому-нибудь удалось спастись?

– Все в порядке, брат Рембрандт, – успокоил я его. – Я везу вас в Ущелье Тетон.

– Да, – пробормотал он. – Кажется, я начинаю вспоминать. Чертов Джейк Роман! Я думал, это хорошая идея, но, похоже, ошибался. Я-то думал, мы имеем дело с обычным человеком, а не с самим чертом. Но я признаю поражение. Я дам тебе тысячу долларов, только отпусти меня!

– Спокойно, брат Рембрандт. – Я пытался его утешить, ведь он явно был в горячке. – Мы уже скоро будем в Ущелье Тетон.

– Не хочу я в Тетон! – взвыл он.

– А придется, – сказал я. – Ты должен скрепить свою племянницу и Блинка Уилтшоу священными узлами содружества.

– Да шли бы они оба к черту, этот твой Блинк Уилтшоу и моя… племянница! – заорал он.

– Вам должно быть стыдно за такие слова, вы же служитель бога, – строго упрекнул его я. А он мне ответил такое, что от его слов даже у пайюта волосы бы встали дыбом.

Я был так возмущен, что промолчал. А ведь я уже собирался ослабить веревки, чтобы ему было удобней ехать, но теперь подумал, что, раз уж он так свихнулся, то это плохая идея. Так что я перестал слушать его бред, который становился все бессвязнее и невыносимее, чем ближе мы подъезжали к городу. Никогда за всю свою жизнь я не видал таких священников.

Наконец впереди показался Тетон, и я облегченно вздохнул. Когда мы спускались вниз с холмов к Ущелью, на дворе уже стояла ночь, и все салуны были забиты под завязку. Я спешился возле салуна «Желтый пес», стащил с коня брата Рембрандта и поставил его на ноги, а он с каким-то отчаянием сказал:

– Последний раз говорю, послушай же ты меня. У меня там в холмах припрятано пятнадцать тысяч долларов. Я отдам тебе все до последнего цента, только отпусти.

– Не нужны мне никакие деньги, – сказал я. – От тебя только и требуется, что поженить свою племянницу и Блинка Уилтшоу. Тогда я тебя отпущу.

– Ладно, – сдался он. – Хорошо! Только развяжи меня сейчас же!

Я уже собирался это сделать, как вдруг на пороге появился хозяин салуна с фонарем в руке, он посветил на наши лица и ошарашенно спросил:

– Черт побери, кого это ты притащил, Элкинс?

– Речь его, конечно, не самая благопристойная, – говорю, – но это преподобный Рембрандт Броктон, хотите верьте, хотите нет.

– Ты свихнулся? – спросил хозяин. – Это же сам Гремучий Змей Харрисон!

– Сдаюсь, – простонал мой пленник. – Я Харрисон. Меня поймали. Заприте меня где-нибудь подальше от этого чокнутого!

Я так и замер, разинув рот, но тут же очнулся и рявкнул:

– Что-о?! Ты – Харрисон? Теперь-то я вижу! Значит, Джейк Роман подслушал, как я говорю с Блинком Уилтшоу, и решил обхитрить меня, выставить дураком, чтобы украсть золото Блинка! Так вот почему он просил подержать мой винчестер, пока я седлал ту кобылу!

– Ты бы в жизни не догадался, – осклабился он. – Я собирался пустить тебе пулю в затылок, но Джейк хотел взять тебя живьем и пытать до смерти за то, что твоя лошадь его укусила. Но в последнюю минуту этот болван потерял голову и все-таки решил тебя застрелить. Если б ты его не узнал, мы бы взяли тебя в кольцо, и ты бы даже понять не успел, что случилось.

– А как же теперь настоящий священник доберется из Уопетона! – воскликнул я. – Мне же тогда надо скакать за ним назад…