Джентльмен с Медвежьей Речки

Со стороны домов послышались крики, и я тоже заметил вдали подозрительно яркий свет, который был уж точно не от факелов, которые еще не успели погаснуть. И тут Медина Кирби, одна из дочерей Билла, завизжала, как команчийская индианка:

– Так это ж наш дом горит! – взвизгнула она. – Пуля угодила в окно и пробила масляную лампу мисс Маргарет!

Я так и ахнул от ужаса, мигом забыл про драку и бросился к дому Билла, а вслед за мной побежали все, кто только мог меня догнать. И впрямь, видать, одна из пуль, которых в пылу драки летало немало, попала прямиком в окно мисс Маргарет. Семейство Кирби принялось вытаскивать пожитки во двор, кто-то стал таскать воду из ручья, но весь дом уж полыхал.

– Где мисс Маргарет? – взревел я.

– Должно быть, осталась внутри, – вздрогнула миссис Кирби. – С потолка рухнула балка и придавила дверь, так что мы не сумели открыть, и…

Я схватил одеяло, которое успела спасти одна из дочерей Кирби, макнул его в дождевую бочку и кинулся в комнату мисс Маргарет. Дверь там была только одна, и она была завалена, как и сказала миссис Кирби, а с моими плечами лезть в окно было бесполезно, так что я просто разбежался, ударил головой в стену что было мочи и выбил четыре или пять бревен, и в получившуюся щель уже вполне можно было протиснуться.

Комнату так заволокло дымом, что было ничего не видать, но я все-таки разглядел, что возле окна кто-то шевелится. С крыши свалилась еще одна горящая балка, она угодила мне прямо на голову и переломилась пополам, и мне за шиворот тут же посыпались раскаленные угли, но мне было не до них.

Пробираясь сквозь весь этот дым, я едва не раскроил себе подбородок об кровать или что-то такое, а, добравшись до окна, набросил на фигуру мокрое одеяло и подхватил на руки. Фигура принялась пинаться и бороться, и, хотя одеяло заглушало голос, я услышал пару таких словечек, которых ну никак не ожидал от мисс Маргарет, но решил, что в истерике чего только не скажешь. А я удивился, откуда у ней взялись сапоги со шпорами? А шпоры на них точно были, это я чувствовал с каждым пинком.

К этому времени вся комната уже была в огне, крыша разваливалась, и мы бы оба поджарились, если б я попытался выйти в тот же проход, через который вошел. Так что я пригнул голову и пробил себе другой выход сквозь ближнюю стену, только слегка подпалил брови да сжег волосы, и, шатаясь, вышел на улицу сквозь груду обломков, аккуратно держа перед собой драгоценную ношу, а затем упал прямо в толпу родственников, столпившихся перед домом.

– Я ее спас! – выдохнул я. – Снимайте одеяло! Мисс Маргарет, теперь вы в безопасности!

– Растудыть тебя! – выдала мисс Маргарет.

Дядюшка Мол заглянул под одеяло и воскликнул:

– Провалиться мне на этом месте! Кажется, ваша учительша успела отрастить усы с тех пор, как я видел ее в прошлый раз!

Он сдернул одеяло… и к нам повернулось усатое лицо дядюшки Джеппарда Граймса!

– Чертово пекло! – выругался я. – А ты-то как тут оказался?

– Я хотел поучаствовать в линчевании, чурбан ты неотесанный! – огрызнулся он. – Но увидел, что дом Билла полыхает, и прибежал сюда, чтоб спасти мисс Маргарет. Но ее тут не оказалось, зато я нашел записку. Я пытался вылезть в окно, когда ты ворвался и схватил меня, проклятый маньяк!

– Давай сюда эту записку! – взревел я и выхватил у него клочок бумаги. – Медина! Иди-ка сюда, прочти мне.

В записке было сказано:

Дорогой Брекенридж!

Мне жаль, но я больше ни минуты не могу оставаться на Медвежьей речке. Мне и без того было несладко, но когда я узнала, что должна выйти за вас замуж, это стало последней каплей. Вы были ко мне очень добры, но замуж за гризли – это уж слишком. Прошу вас, простите меня. Я уезжаю с Дж. Пемброком Пембертоном. Мы сбежим через окно, дабы избежать неприятностей, и ускачем на его лошади. Передайте моим ученикам, что я их очень люблю. На медовый месяц мы уезжаем в Европу.

С любовью,

Маргарет Девон

– Ну, что ты теперь будешь делать? – ухмыльнулся дядюшка Джеппард.

– Где мой конь? – взревел я, на миг потеряв рассудок. – Я верну их! От меня так просто не сбежишь! Я сниму с него скальп, даже если мне придется скакать хоть до самой Европы, хоть в самое пекло! Прочь все с дороги!

Дядюшка Сол попытался остановить меня в тот самый миг, когда я зашагал вперед, раскидав толпу.

– Тише, Брекенридж, тише, – уговаривал он меня, безуспешно пытаясь встать на ноги и волочась за мной по земле. – Ничего ты с ним не сделаешь. Она ведь сама ушла. Она сделала выбор и…