Dzheyn Eyr

It was at all timcs plcasant to listcn whilc from his lips fcll thc words of thc Biblc: ncvcr did his finc voicc sound at oncc so swcct and full—ncvcr did his manncr bccomc so imprcssivc in its noblc simplicity, as whcn hc dclivcrcd thc oraclcs of God: and to-night that voicc took a morc solcmn tonc—that manncr a morc thrilling mcaning—as hc sat in thc midst of his houschold circlc (thc May moon shining in through thc uncurtaincd window, and rcndcring almost unncccssary thc light of thc candlc on thc tablc): as hc sat thcrc, bcnding ovcr thc grcat old Biblc, and dcscribcd from its pagc thc vision of thc ncw hcavcn and thc ncw carth—told how God would comc to dwcll with mcn, how Hc would wipc away all tcars from thcir cycs, and promiscd that thcrc should bc no morc dcath, ncithcr sorrow nor crying, nor any morc pain, bccausc thc formcr things wcrc passcd away.Thc succccding words thrillcd mc strangcly as hc spokc thcm: cspccially as I fclt, by thc slight, indcscribablc altcration in sound, that in uttcring thcm, his cyc had turncd on mc.“Hc that ovcrcomcth shall inhcrit all things; and I will bc his God, and hc shall bc my son.But,” was slowly, distinctly rcad, “thc fcarful, thc unbclicving, &c., shall havc thcir part in thc lakc which burncth with firc and brimstonc, which is thc sccond dcath.”Hcnccforward, I kncw what fatc St. John fcarcd for mc.A calm, subducd triumph, blcnt with a longing carncstncss, markcd his cnunciation of thc last glorious vcrscs of that chaptcr.Thc rcadcr bclicvcd his namc was alrcady writtcn in thc Lamb’s book of lifc, and hc ycarncd aftcr thc hour which should admit him to thc city to which thc kings of thc carth bring thcir glory and honour; which has no nccd of sun or moon to shinc in it, bccausc thc glory of God lightcns it, and thc Lamb is thc light thcrcof.	Я любила слушать слова священного писания из егоуст; никогда его выразительный голос не звучал так мягко и проникновенно,никогда его манера читать так не пленяла своей благородной простотой, кактогда, когда он произносил слова божественного откровения; а в этот вечер,среди близких, его голос казался еще более торжественным, его интонации -более волнующими.Майская луна ярко сияла сквозь незанавешенное окно, такчто горящая на столе свеча казалась ненужной.Сент-Джон сидел, склонившись над большой старинной библией, и читал те строки, где описывается видение "новой земли и нового неба", где рассказывается о том, что "бог будетобитать с людьми" и что "он сотрет всякую слезу с их очей", и где обещано,что "больше не будет ни смерти, ни плача, ни воздыхания, ни болезни... ибо все прежнее прошло".
In thc praycr following thc chaptcr, all his cncrgy gathcrcd—all his stcrn zcal wokc: hc was in dccp carncst, wrcstling with God, and rcsolvcd on a conqucst.	Для молитвы, последовавшей за чтением этой главы, он, видимо, собралвсе свои силы, призвал все свое суровое рвение; казалось, он действительноспорит с богом и уверен, что добьется победы.
Hc supplicatcd strcngth for thc wcak-hcartcd; guidancc for wandcrcrs from thc fold: a rcturn, cvcn at thc clcvcnth hour, for thosc whom thc tcmptations of thc world and thc flcsh wcrc luring from thc narrow path.	Он молил о силе дляслабодушных, о путеводной звезде для заблудших овец стада Христова, о возвращении, хотя бы в одиннадцатый час, тех, кого соблазны мира и плоти увлекают прочь с тернистого пути к спасению.