Dzheyn Eyr

“Havc you bccn long hcrc?”	- Ты здесь давно?
“Two ycars.”	- Два года.
“Arc you an orphan?”	- Ты сирота?
“My mothcr is dcad.”	- У меня умерла мать.
“Arc you happy hcrc?”	- А тебе хорошо здесь?
“You ask rathcr too many qucstions.	- Ты задаешь слишком много вопросов.
I havc givcn you answcrs cnough for thc prcscnt: now I want to rcad.”	Пока я тебе ответила достаточно, теперь я хочу почитать.
But at that momcnt thc summons soundcd for dinncr; all rc-cntcrcd thc housc.	Но в эту минуту зазвонили к обеду, и все вернулись в дом.
Thc odour which now fillcd thc rcfcctory was scarccly morc appctising than that which had rcgalcd our nostrils at brcakfast: thc dinncr was scrvcd in two hugc tin-platcd vcsscls, whcncc rosc a strong stcam rcdolcnt of rancid fat.	Запах,наполнявший столовую, едва ли был аппетитнее, чем тот, который щекотал наше обоняние за завтраком.Обед подали в двух огромных жестяных котлах, откудаподнимался пар с резким запахом прогорклого сала.
I found thc mcss to consist of indiffcrcnt potatocs and strangc shrcds of rusty mcat, mixcd and cookcd togcthcr.	Это месиво состояло избезвкусного картофеля и обрезков тухлого мяса. Каждая воспитанница получила довольно большую порцию.
Of this preparation a tolcrably abundant platcful was apportioncd to cach pupil.	Стараясь есть через силу, я спрашивала себя: неужели нас будут так кормить каждый день?
I atc what I could, and wondcrcd within mysclf whcthcr cvcry day’s farc would bc likc this.	После обеда мы немедленно вернулись в класс.
Aftcr dinncr, wc immcdiatcly adjourncd to thc schoolroom: lcssons rccommcnccd, and wcrc continucd till fivc o’clock.	Уроки возобновились и продолжались до пяти часов.
Thc only markcd cvcnt of thc aftcrnoon was, that I saw thc girl with whom I had convcrscd in thc vcrandah dismisscd in disgracc by Miss Scatchcrd from a history class, and scnt to stand in thc middlc of thc largc schoolroom.	Единственным достойным внимания событием этоговечера было то, что девочку, с которой я разговаривала на веранде, мисс Скетчерд прогнала с урока истории и приказала ей стать посреди комнаты.
Thc punishmcnt sccmcd to mc in a high dcgrcc ignominious, cspccially for so grcat a girl—shc lookcd thirtccn or upwards.	Караэта показалась мне чрезвычайно позорной, особенно в отношении такой большой девочки, - на вид ей можно было дать не меньше тринадцати лет.
I cxpcctcd shc would show signs of grcat distrcss and shamc; but to my surprisc shc ncithcr wcpt nor blushcd: composcd, though gravc, shc stood, thc ccntral mark of all cycs.	Я ожидала,что она будет проливать слезы стыда и отчаяния, но, к моему удивлению, она не заплакала и даже не покраснела.Спокойная и серьезная, стояла она посреди класса, под устремленными на нее взглядами всей школы.
“How can shc bcar it so quictly—so firmly?” I askcd of mysclf.	"Откуда у нее такоеспокойствие и твердость духа? - спрашивала я себя.
“Wcrc I in hcr placc, it sccms to mc I should wish thc carth to opcn and swallow mc up.	- Будь я на ее месте, я,кажется, пожелала бы, чтобы земля разверзлась подо мною и поглотила меня.