Джими Хендрикс. Предательство

— Он был очень внимателен к нам, — сказал Дэн. — Все наши гитарные звёзды просто умирали, так хотели перекинуться с ним словом, а Джими нашёл время для нас и с интересом выслушал всё, о чём мы его спрашивали.

Их пути в будущем снова пересекутся, и Джими всегда будет говорить о них с теплотой.

К концу дня он светился от радости и как сам мне признался, был счастлив, как никогда.

— Джими, ты чертовски привлекателен, когда улыбаешься, — сказал ему Час, опять съезжая на горди, звонко выговаривая "р".

Никаких больше мохеровых кофт!

На свой 24–й день рождения, 27 ноября 1966 года, у него не было причин пессимистически относиться к своему будущему. Разрешение на работу в Англии было у него на руках, в Париже он себя зарекомендовал хорошо, а английские музыканты приняли его в свою семью и он начал работать над материалом своей первой долгоиграющей пластинки. Больше над ним не висело клеймо "приглашённого музыканта". За всего какие–то прошедшие два месяца жизнь его разительно изменилась.

Неделю спустя после того как Опыты ошеломили собравшееся в клубе Мешок гвоздей звёздное общество, Майк отвёз Хендрикса в Мейфеэр в контору адвоката Джона Хиллмана, творца налогового убежища Джеффери на Багамских островах, компании Ямета.

— Джеффери уже упоминал при мне и о нью–йоркских квартирах, — вспоминал Джими, — и о Роллс–Ройсах. Меня всё это сильно впечатлило. Они с Часом дали мне понять, что всё теперь принадлежит мне, ну и всей группе тоже, конечно. После того как мы отыграли в Париже, Майк, оставшийся довольным отзывами в газетах, сказал нам, что у него появилось на наш счёт несколько новых идей, а именно, что мы должны выступить в Лос–Анжелесе и более того, заснять наше выступление на плёнку. Но самое главное с чего он начал, это заключил большой американский контракт на запись пластинок.

В этот день Хиллман и Джеффери предложили Джими подписать ещё один юридический документ, по которому он выступал исключительно как исполнитель. Это означало, что Майку Джеффери будет отходить непомерно большая часть заработанных им концертными выступлениями денег — 40 %, величина невероятная по всем тогдашним стандартам шоу–бизнеса. Джеффери пояснил, что львиная доля из этих 40 % пойдёт на транспортные и прочие расходы предстоящих гастролей. Хиллман сказал Хендриксу, что эти "налоги окажутся гораздо меньшими, если деньги будут проходить через Ямету", при этом он упомянул имя сэра Гая Хендерсона.

— На Багамских островах он был очень уважаемой и известной личностью, — попытался мне объяснить его действия Хендрикс, — и Майк мне рассказал, как сэр Гай помог ему основать Ямету… Они также сказали мне, что если мне будет сопутствовать успех в Америке, то их Багамское предприятие сохранит мои деньги от чрезмерных налогов и, в конечном счёте, обеспечит мою жизнь в будущем.

Вот, что мне сказал Джими. В те первые недели существования Опытов Джими Хендрикса, он с благодарностью принимал любую идею, обращённую к нему. Слова "успех" или "гонорар", так часто произносимые Хиллманом или Джеффери делали его неимоверно счастливым.

— Всё это обещало быть высшим классом! — сказал мне Джими.

Джими рассказал мне, что Часа на этой встрече не было. Несмотря на то, что они с Джеффери были уже соменеджерами, у Часа сохранялись кое–какие обязательства перед Майком как басиста Animals, и время действия этого контракта ещё не истёк. Незадолго до того, как Час ушёл из группы, Джеффери предложил некий горящий сценарий для Эрика Бёрдона и отдельно для его группы, совершенно аналогичный Джими. Как и Джими, Animals также были в восторге от возможности избежать налогов с помощью этого "убежища" Яметы и были уверены, что деньги, отложенные на будущее, будут там в безопасности.

Джеффери не дал Хендриксу возможности обсудить это предложение с кем–нибудь на стороне или даже встретиться и переговорить с Часом на эту тему. Хендрикс снова напомнил ему о контракте с Эдом Чалпиным и Майк снова уверил его, что над этой бумагой, подписанной им и Чалпиным, "он работает".

Соглашение, подписанное в этот день, серьёзно повлияет на Хендрикса в последующие годы.

С другой стороны на этой же неделе на Хендрикса неожиданно свалилась огромная радость — Ринго Старр предложил свою квартиру на Монтегю–Сквер в полное распоряжение ему и Чандлеру.

— Это была большая квартира с двумя спальнями и хорошим освещением. А в Гайд–Парк–Тауэрс я сильно простудился, и Кати очень нервничала о переезде к таким классным соседям, — сказал Джими.

Он чувствовал, что Лотту, преданную подружку Часа, они бы стали стеснять, живя у них, и он не винил её за это. Лотта была очень добра к Джими, даже несмотря на их бесконечные разговоры о будущей его карьере.

— Лотта была очень мила со мной, знаешь, настоящая шведка, — сказал мне Джими. — Такая леди. И я думаю, немного личного не могло обидеть Лотту.

Подгоняемый своей подружкой, против своей воли Хендрикс нанёс визит своему бывшему работодателю Малышу Ричарду, который приехал в Лондон с концертом в театре Севилль. Настояла на встрече Кати.