Джинны пятой стихии

Нина повернула голову направо. Асия сидела за приставным столом, и она тоже выглядела какой-то напряженной. Любочка, не поднимая головы, что-то строчила в журнале, закусив нижнюю губу, ну да, как всегда запись хода эксперимента дублировалась: техника в виде магнитофона могла сбойнуть, человек — никогда…

Головная боль отступила, но тяжесть — осталась. И перед глазами продолжала колыхаться серая пелена…

Она услышала словно издалека голос Баринова:

— У вас все нормально, у вас все хорошо. У вас отличное самочувствие и хорошее настроение. Вы постепенно просыпаетесь. Сейчас я досчитаю до трех, и вы полностью проснетесь. Раз!.. Вы бодры и полны сил. Два!.. Вы замечательно отдохнули. Три!..

И после этих слов она уже точно потеряла сознание, потому что очнулась от удушающего запаха нашатыря.

Она полулежала в том же кресле, полностью откинувшись на его спинку. Александра Васильевна водила ваткой с нашатырем перед ее лицом, Баринов держал за руку, прощупывая пульс.

— Все хорошо, Ниночка, все в порядке, — голос Александры Васильевны звучал мягко, даже ласково. — Садитесь поудобнее, все уже позади… Все кончилось благополучно.

— Что со мной было, Александра Васильевна?

— Думаю, ничего серьезного. Как вы себя чувствуете?.. Ну вот и славно, вот и хорошо. Вы просто подсознательно очень сильно сопротивляетесь гипнозу. Такая у вас изначально заложена в мозгу установка. Правильно ведь?.. А мы попробовали ее преодолеть, иначе говоря, запустить мозг в несколько ином режиме. Дали дополнительную нагрузку… А что происходит с интеллектуальной электроникой при перегрузке?.. Правильно, она начинает сбоить, вплоть до отключения.

— Главное, чтобы при чрезмерной нагрузке предохранители не поплавились, — неуклюже попыталась пошутить Нина.

— Человек, Нина Васильевна, снабжен, к счастью, весьма мощными предохранителями, а мозг его справляется с громадным диапазоном нагрузок, — ей в тон подхватила Александра Васильевна. — Что не отменяет, безусловно, аккуратности, осторожности и предусмотрительности в экспериментах любой сложности… Это уже я по нашему адресу, — пояснила она и отошла в сторону, уступая место Баринову.

А тот уже нес от серванта несколько рюмок и непочатую бутылку коньяка.

— Как врач я приписываю вам, Нина Васильевна, легкий допинг, чтобы поддержать ваш слегка растревоженный организм. А за компанию — и всем нам. Асия, Любочка — вам сигарету не предлагаю, а рюмочку примите: нынче можно… Ну вот — за сегодняшний эксперимент!.. А теперь всем отдыхать. Игорь, отвезешь Нину Васильевну домой?

— Одну минутку, Павел Филиппович, — вмешалась Александра Васильевна. — Ночь, конечно, сегодня не планировалась. Однако сеанс закончился нештатно, не будет ли правильней Нине Васильевне переночевать в лаборатории? Во-первых, под присмотром, во-вторых, не исключаю, что после такой встряски она увидит нечто интересное.

Баринов подумал, потом кивнул.

— Согласен. Занятие до вечера найдется. Телевизор посмотреть, почитать, прогуляться по окрестностям… Только не одной, Любочка или Асия составит вам компанию… А мы, коллеги, пока пойдемте, обсудим — что да как.

Кивнув и улыбнувшись Нине на прощание, они втроем вышли, оставив ее на попечение лаборанток.

Кабинет Александры Васильевны был угловым, размещался в конце коридора. Туда они и прошли.

Одно из двух окон выходило на запад, и низкое солнце по-весеннему щедро заливало комнату — насквозь. Во всю стену напротив буйно разрослись вьющиеся декоративные цветы — гордость Александры Васильевны и предмет зависти других сотрудников. Легкая рука была у Александры Васильевны, как шутили, у нее и сухая палка превращалась в розовый куст.

Баринов с Игорем сели за приставной столик, хозяйка кабинета — на свое место за столом.

Расселись, переглянулись — и какое-то время сидели молча. Никому ничего объяснять не надо. Сеанс закончился совсем не так, как должен был.

Первой начала Александра Васильевна.

— Что, Павел Филиппович, наткнулись еще на один блок?

Тот кивнул. Сейчас на его лице не было и тени улыбки, не то что пятью минутами раньше. Это пациенту надо внушать своим видом, что все идет по плану, что все в порядке, ну, произошла некоторая заминка, досадная неурядица, однако все нормально, все в пределах, словом, опасности никакой…

— И насколько мощный? — в разговор вступил Игорь. Там, в кабинете Баринова, он держался в стороне, ни во что не вмешиваясь. Но сейчас, при обсуждении, какая может быть субординация? Коллеги, все равны.

— Я такого не встречал.

Александра Васильевна и Игорь переглянулись. Верить или не верить — такой дилеммы не возникло, однако слова Баринова звучали настолько фантастично…

— Да-да, — Баринов кивком подтвердил, что им не послышалось. — Никак не предполагал, что такое возможно. Отторжение полное. Меня буквально вышвырнуло из ее мозга…

— Но поначалу все, по-моему, шло нормально. Или нет?