Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

– Однако сам он утверждает, что изучал магию весьма поверхностно. Вероятно, ему известны названия заклинаний, не более. Впрочем, Траквайр пишет, что колдовал он так уверенно, будто занимался этим всю жизнь. Гости стали спрашивать юношу, что он делает, – отец девочки был весьма встревожен его манипуляциями, – но Эбни не отвечал и, судя по всему, не слышал вопросов. После юноша вел себя так, будто очнулся ото сна. Он без конца твердил: «Дерево говорит с камнем; камень говорит с водой». Кажется, он решил, что им руководили деревья и небо.

– Что за мистическая ахинея!

– Я так не думаю. С тех пор как мы прибыли в Лондон, я прочел множество писем, авторы которых безо всяких на то оснований мнили себя волшебниками. Но сейчас готов биться об заклад, что мы имеем дело с настоящим волшебством. Кроме того, это письмо не единственное – отовсюду люди пишут, что их заклинания работают. Одного я не пойму…

И тут в дверь, которую подпирал Чилдермасс, заколотили. Дверь распахнулась, и Чилдермасс упал на мистера Норрелла. В проеме стояли Лукас и кучер Дэйви.

– Прошу прощения, сэр, – удивился Лукас. – Я понятия не имел, что вы тут. Мистер Лассельс сказал, что дверь заклинило, и мы с Дэйви хотели ее открыть. Коляска готова отвезти вас к лорду Ливерпулю.

– Скорее, мистер Норрелл! – раздался крик Лассельса из библиотеки. – Лорд Ливерпуль ждет.

Волшебник бросил тревожный взгляд на Чилдермасса и удалился.

Путешествие не доставило мистеру Норреллу никакого удовольствия. Всю дорогу до Файф-хауса Лассельс изливал желчь, негодуя на Чилдермасса.

– Простите за прямоту, мистер Норрелл, но вы сами виноваты! Иногда кажется разумным предоставить толковому слуге некоторую свободу, но впоследствии вы раскаетесь. Этот мерзавец не видит греха в том, чтобы безнаказанно перечить вам и оскорблять ваших друзей. Мой отец стегал слуг кнутом и за меньшие провинности. Ах, я бы многое отдал… – Лассельс дернулся, заерзал и откинулся на подушки, затем продолжил спокойнее: – Поразмыслите хорошенько, сэр, так ли вы нуждаетесь в его услугах? И не симпатизирует ли он втайне Стренджу? Вот о чем стоит задуматься. – Он посмотрел в окно на мрачные серые здания. – Приехали. Умоляю вас, мистер Норрелл, подумайте о моих словах. И каких бы усилий ни потребовало поручение его милости, не вздумайте пускаться в долгие объяснения. От этого ваши трудности не станут меньше.

Мистер Норрелл и Лассельс застали лорда Ливерпуля в кабинете рядом с письменным столом, где его милость решал все важнейшие дела страны. С ним был лорд Сидмут, министр внутренних дел. Они мрачно смотрели на мистера Норрелла.

– Я получил известия из Линкольншира, Йоркшира, Сомерсета, Корнуолла, Уорикшира и Камберленда… – начал премьер-министр; Лассельс едва не зажмурился от удовольствия в предвкушении грядущих поручений и соответствующего вознаграждения. – Жалуются на волшебство, которое с недавнего времени творится в этих графствах.

Мистер Норрелл заморгал маленькими глазками:

– Простите, ваша милость?

– Мистеру Норреллу ничего об этом не известно, – вставил Лассельс.

Лорд Ливерпуль смерил Лассельса недоверчивым взглядом, словно усомнился в правдивости его слов. На столе лежала стопка бумаг. Его милость вытащил листок наугад.

– Четыре дня назад в Стемфорде, – начал он, – девочка-квакерша с подружкой о чем-то шептались в комнате. Услышав шум, они обнаружили за дверью младшего брата девочки, который подслушивал. Разозлившись, они побежали за ним и нагнали его в саду. Там девочки соединили руки и произнесли магическое заклинание. В тот же миг уши младшего брата отделились от головы и улетели. Ему пришлось поклясться страшной клятвой, что он никогда больше не станет подслушивать, и только тогда уши, которые приземлились на розовый куст, изволили вернуться на место.

Никогда еще мистер Норрелл не выглядел таким смущенным и сбитым с толку.

– Весьма печально, что столь невоспитанные юные особы изучают магию. Представительниц женского пола, по моему разумению, и вовсе не должно допускать до магической науки. Однако я не понимаю, при чем…

– Мистер Норрелл, – перебил лорд Ливерпуль, – девочкам всего тринадцать. Их родители клянутся, что они в глаза не видели никаких заклинаний. В Стемфорде никогда не было ни волшебников, ни книг по магии.

Мистер Норрелл открыл было рот, чтобы возразить, но не нашелся с ответом.

– Странно, – заметил Лассельс. – А что говорят девочки?

– Они сказали родителям, что опустили глаза и на дорожке камушками были выложены слова. Именно камни подсказали им, как поступить. С тех пор многие пытались разглядеть что-нибудь на тех серых камнях, но не нашли ни символов, ни магических заклинаний, обычный серый щебень.

– Похожие сообщения приходят не только из Стемфорда? – спросил мистер Норрелл.