Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка

Мы уже говорили о связи древнейшей истории русов с землями Востока, откуда и донесли древние русичи палестинское имя Калита и шумерское Калке – Калка /БЭ, 379, 389/. Наши предки X–XII вв. знали историю Руси глубже и основательней, чем авторы многотомных трудов последующих веков. К многочисленным фактам тут можно добавить и параллель между названием реки Каялы и индийским словом Кала, именем божества, персонифицирующего время /МНМ, 1, 611; см. об этом: 79/. Тогда Каяла – не просто случайный топоним, но обозначение определенного отрезка истории (кстати, сейчас мы живем в периоде, называемом индийцами Кали-юга), в который последовали эти перемены, и тогда яснеет не только значение слова див, но и смысл всего приведенного отрывка. И как строки: «Встала Обида в силах Дажь-Божа внука, / вступила девою на землю Трояню» – точно отсылают нас к Троянской войне из-за Елены Прекрасной (тоже, кстати, персонажу многих русских сказок), так и строки: «Уже снесеся хула на хвалу; / уже тресну нужда на волю; / уже връжеся дивь на землю» – указуют на времена вавилонского смешения, распада языка.

Что значит «уже снесеся хула на хвалу»? Исследование цепочки: слово – слава – хвала – хилый (квелый) – хула, хулить /Фасмер, III, 664, 673; IV, 228, 283 и др./ – ясно откроет нам, как происходил распад слова, превращая его в хулу, и окажется, что глубочайшая историко-философская мысль уложена автором «Слова о полку Игореве» в одну краткую прямую строку, смысл которой был абсолютно внятен современнику.

Верно, сразу мало кто согласится с таким выводом в силу его неожиданности. Но попытаемся продолжить наши рассуждения.

Див не «свалился на землю», как преполагают некоторые переводчики. Див «връжеся» – вторгся, врезался, вклинился, вломился с вражьими, возможно, иноверческими идеями, поскольку корень слова връжеся указывает на родственность слов: вера, вора, ворог, вражий, ворожить (о чем было выше: ВОРОЖИЙЕ). Врещи-ся – в том числе напасть, наброситься /СлРЯз XI–XVII, 3, 111/.

И тогда предыдущее упоминание дива в сложном абзаце поэмы, так и этак разбиваемом переводчиками знаками препинания в поисках смысла, тоже становится понятным: збися (оживился, встрепенулся, взбесился) див (существо нижнего мира), кличет верху древа (жизни, рода), велит, чтобы покорилась земле незнаемой (т. е. такой, с которой не хотят знаться /СлРЯз XI–XVII, 11, 123/) и тмутороканскому идолу Русские земли: Волга, По-морие, Посулие и т. д.

Так мы узнаем, что речь здесь идет не только о политической независимости, но о свободе веры.

Див как символ или представитель чуждых верований выступает на стороне половцев и впрямую связан с ними. Ибо и «поле незнаемое» находится, оказывается, «среди земли Половецкыи». Весь дальнейший текст исторически прочно увязывается со строкой о диве.

Что это за «готские красавицы», которые «поют время Боза (Бусово), лелеют месть за Шарукана»? «Готы жили в Крыму и частично около Тмуторокани <…> Готы радуются победе половцев <…> Бус – это, по-видимому, антский князь Бос, Боус или Бооз. Как рассказывает римский историк Иордан, гот по происхождению, в 375 году нашей эры готский король Винитар, внук Вультвульфа, победил антов (предков восточных славян – русских) и приказал распять на кресте (подчеркнуто мной. – С. М.) короля антов Боза, его сыновей и семьдесят знатных антов. Готские девы воспевают это время. <…> Месть за Шарукана, которую лелеют на берегу синего моря готские красные девы, упомянута в “Слове” отнюдь не случайно. Шарукан был дедом Кончака. Шарукан потерпел жестокое поражение от Владимира Мономаха в 1106 г. Его сына Отрока Владимир Мономах загнал на Кавказ, за Железные Ворота. Внук Шарукана и сын Отрока – Кончак впервые смог отомстить после поражения Игоря за бесславие деда и своего отца» /80/.