Единственная Джун

Открываю рот, чтобы заговорить, но, прежде чем успеваю произнести хотя бы слово, Брант обхватывает мое лицо ладонями и смотрит мне прямо в глаза. Они вспыхивают чем-то. Я снова погружаюсь в свой ночной кошмар: мы плывем на том плоту, небо темнеет, река становится красной.

Вспышка.

Брант бросается вперед, как молния, и целует меня в лоб, большими пальцы впиваясь мне в щеки. Так крепко, что почти больно. Он говорит прерывистым, надломленным голосом:

– Я всегда буду защищать тебя, Джун.

Он отпускает меня, и я чуть не теряю равновесие.

У меня учащается рваное дыхание, ноги дрожат, пока я слышу, как он спускается по лестнице. Входная дверь хлопает, а я все еще стою в центре его комнаты, прижав руку к сердцу, мой лоб все еще горит от огня его поцелуя.

Джун.

Не Джунбаг.

Он сказал, что всегда будет защищать меня… но он даже не подозревает, что это он меня и убивает.

Глава семнадцатая «Первое право»

Джун, 17 лет

Мы думали, что идем на вечеринку к кому-нибудь из одноклассников: может быть, Марти, королю вечеринок, или даже Хайдену, который иногда устраивает что-то в просторном фермерском доме своих родителей.

Представьте себе мое удивление, когда мы въехали на подъездную дорожку Уайетта Нипперсинка.

В его крошечную лачугу набилось столько народу, что я с трудом передвигаюсь, хватаюсь за красный пластиковый стаканчик, как за соломинку.

Селеста подкрадывается сзади и пугает меня, так как я не услышала ее приближения за какофонией звуков пиво-понга[34], рэпа и отрыжки.

– Джун, вот ты где!

– А вот и я. – Моя улыбка, вероятно, выглядит несколько тусклой. – Как долго ты планируешь оставаться?

– Когда Тони захочет уйти, ведь он нас подвозит. Завтра до одиннадцати я свободна от работы. – Она отпивает из стаканчика таинственный красный пунш, такой же, как и у меня. – Ты не против? Я уверена, он отвезет тебя домой пораньше, если тебе нужно будет уйти.

Я прикусываю губу. По правде говоря, я пришла сюда только для того, чтобы пообщаться с друзьями и выпустить пар. Но я почти никого здесь не знаю, кроме Селесты и ее старшего брата Тони… ну и Уайетта, конечно, но его очень сложно назвать моим другом.

Селеста выглядит гламурно в облегающем коротком черном платье и с завитыми светлыми локонами, рассыпающимися по плечам. А ярко-красная помада дополняет ее улыбку.

Крутя стаканчик между пальцами, я качаю головой:

– Не-а, все в порядке. Когда ты будешь уходить, тогда и я.

Мы немного болтаем, громко говорим, стараясь перекричать шум вечеринки. Тут-то несколько минут спустя нас и обнаруживает Уайетт: приютившихся в углу, хихикающих и пьющих пунш.

– Джуни, – протягивая, произносит он, в его глазах вспыхивает недобрый огонек. Кажется, он всегда вспыхивает в его глазах при виде меня. – Старший брат упустил тебя из поля зрения, и ты пришла поиграть со мной, а?

Я поворачиваюсь к нему лицом, одной рукой инстинктивно одергивая джинсовую юбку. Но он не замечает этого, потому что его взгляд прикован к груди, выглядывающей из топа без рукавов.

– Я здесь с Селестой и Тони. Тем не менее и тебя рада видеть.

– Очень даже взаимно. – Уайетт берет кувшин с пуншем, забытый на журнальном столике, и, приблизившись ко мне, наливает жидкость в мой и без того непустой стаканчик. На руку попадают брызги. Он смотрит на Селесту: – Тебе повторить, дорогая?

Она протягивает стаканчик:

– Наливай.

Я осторожно пробую пунш, после чего морщусь, – этот напиток на вкус намного крепче предыдущего.

По крайней мере, лучше, чем пиво.

– Вот что я тебе скажу, Джуни. Выпей еще пару стаканчиков моего волшебного сока, а потом найди меня, хорошо? – Уайетт подмигивает мне, откидывая назад каштановые космы.

Хотя Уайетт далеко не ужасен внешне: у него недурное телосложение, идеально ровные зубы и красивые глаза, когда они не смотрят на меня. Тем не менее в нем есть что-то и отталкивающее. Что-то скользкое.

Как будто я всегда привлекала его внимание, даже когда была маленькой девочкой. Я вспоминаю день на замерзшем пруду, когда он вытолкнул меня на лед. Я понимаю, что в то время он сам еще был глупым и что он не специально пытался причинить мне боль, но он был уже достаточно взрослым, чтобы понимать последствия своих поступков.

И он был достаточно взрослым, чтобы не смотреть на меня так, как он смотрел.

Тогда я была всего лишь двенадцатилетней девочкой, но мне все равно становилось не по себе от его взгляда. В его желтоватых глазах всегда таилась угроза.

По спине пробегают мурашки от его пристального взгляда, но я молча киваю и делаю еще несколько глотков пунша.

– Конечно, хорошо.

– Хорошая девочка.

Он отходит, и Селеста подталкивает меня плечом:

– Он хочет переспать с тобой.

– Что? – Я чуть не подавилась пуншем. – Думаешь?

– Ну же, Джун, не будь такой наивной. «А потом найдешь меня?» Это определенно шифр для секса.

Думаю, она права. Непохоже, чтобы он хотел встретиться со мной лицом к лицу в захватывающей партии в «Эрудит».

– Уайетт не в моем вкусе. Думаю, мне придется разбить ему сердце, – ерничаю я.