Единственный ребенок

Поставив свой ранец на землю, Хаён вытащила из него перочинный ножик. Возбужденные мальчишки вытащили кошку из сети и потянулись, чтобы ухватить ее за лапы. Но кошка не была настроена сдаваться так просто. Бешено сопротивлялась и царапалась.

Хаён быстро ухватила ее за загривок и подняла в воздух. Неспособная больше сопротивляться, кошка стала дожидаться своей участи, перебирая лапами в воздухе. Дети изумленно уставились на Хаён.

— Когда ловите кошку или собаку, всегда хватайте ее за шкирку, и ничего она вам не сделает, — со знанием дела объяснила Хаён, и все с удивленным восхищением посмотрели на нее.

Следуя наставлениям Хаён, Сиён перехватил кошку за загривок, а остальные держали ее за лапы.

Кошка висела в воздухе прямо перед Хаён, выставив вперед самую свою уязвимую часть — живот.

Хаён все держала в руке свой перочинный ножик. Поглядев на кошку, медленно воздела острое лезвие вверх.

При виде ножа остальные только разинули рты.

— Что… что ты собираешься делать? — дрожащим голосом спросил Сиён.

— Ты ведь сам говорил, что ее нужно наказать, забыл? — спокойно поинтересовалась Хаён.

— Да, но… Эй! — начал было Кан, но рука Хаён уже мелькнула в воздухе, целясь кошке прямо в живот.

Каюн закрыла глаза руками. Все остальные, скривившись, резко отвернулись.

— Блин! — Кан осел на землю, вцепившись себе в запястье. Кошка, которая в последний момент успела вырваться из рук Сиёна и Кана, теперь стремительно удирала где-то далеко от них.

— Эй, в чем дело? — загалдели все, но Кан с Сиёном просто стояли, зло поглядывая на Хаён и отдуваясь. Она, не моргнув и глазом, обожгла их точно таким же взглядом.

— Кан из-за тебя поранился! — обвиняюще объявил Сиён.

— Не из-за меня. Все было бы нормально, если б он просто держал кошку как следует, — возразила Хаён.

Похоже, Кан порезал руку, когда отпустил кошку и попытался увернуться от ножика Хаён. Каюн вытащила носовой платок, присела рядом с Каном на корточки и взяла его за руку. Подняла ее повыше, чтобы осмотреть рану, и увидела выступающие из нее капельки крови. К счастью, порез оказался неглубоким, больше похожим на обычную царапину.

— И что теперь делать? У него кровь идет, — произнесла Каюн.

Все глаза нацелились на Хаён. Но та лишь сложила ножик и небрежно бросила:

— Трусишка, сам хуже кошки; надо было просто держать ее покрепче.

— Больно, Кан? — участливо спросила Каюн, промакивая кровь носовым платком.

Хаён решительно развернулась и двинулась вниз по склону, словно давая понять, что на сегодня с нее хватит.

Никто не стал звать ее назад. Все только и думали о том, как она спокойно вытащила нож и замахнулась им на несчастную кошку. Одного из ребят, смотревших ей вслед, вдруг пробила дрожь. Никто ничего не сказал, но все думали об одном и том же.

Продолжать игру с поимкой и наказанием кошки желающих больше не нашлось.

22

Как только Хаён ушла в школу, Сонгён тут же озаботилась всякими домашними делами. Покончив с ними, сварила себе кофе и направилась в кабинет.

Начала она с того, что занялась расшифровкой записи вчерашней беседы с Ли Бёндо. Дело это не столь быстрое, как многие считают; ведь наряду с произнесенными словами требовалось кропотливо отобразить в письменном виде интонацию, паузы и скорость произнесения отдельных фраз, а также вычленить в речи опрашиваемого ключевые слова.

«Жил-был один обезьяний детеныш, который потерял свою мать, едва только появился на свет. Люди, которые выхаживали его, сделали ему сразу двух матерей: одну из проволоки…» — прозвучало из диктофона.

Сонгён нажала на паузу. «Проволочная» мать и «меховая» мать…

Мать, которая принесла Ли Бёндо в этот мир, была сделана из холодной жесткой проволоки, оставившей на его теле глубокие незаживающие шрамы. Мать внешне привлекательная, но холодная и жестокая.

Но была у Ли Бёндо и еще одна мать. Сонгён не знала, кто она, но именно эта таинственная женщина утешала его израненное сердце и держала его в своих теплых объятиях. Вчера он потянулся рукой к этой матери, незримо скрывавшейся где-то за спиной у Сонгён. Расплакался, умоляя эту мать, имя которой так и осталось неизвестным — не ту, что погибла от его рук, — еще раз обнять его. Очень хотелось узнать, кто был для него этой «меховой» матерью.

Сонгён, сначала предположившая, что он видит в ней собственную мать, подумала, что не так уж и сильно ошиблась. Черкнула «меховая мать?» у себя в блокноте и решила, что надо поподробней расспросить о ней в следующий раз.

Потянулась было к диктофону, чтобы вновь поставить его на воспроизведение, но тут запиликал телефон. Звонила классная руководительница Хаён.

Учительница просила Сонгён немедленно прийти в школу. Сонгён сразу заволновалась и первым делом спросила, не поранилась ли Хаён, но ответ был отрицательный. Голос учительницы звучал холодно: мол, это не та тема, которую стоит обсуждать по телефону. Сонгён почувствовала, что ее ожидает что-то страшное.

Пытаясь справиться с беспокойством, она быстро собралась и поспешно выбежала из дома.

На месте Сонгён оказалась меньше чем через десять минут.