Эффект бабочки, Цикл: Охотник (СИ)

— Чёрт, — только и выдохнул я перед тем, как мужчина расстался с жизнью. — Чёрт бы

тебя побрал!

Собственный голос был сиплым от запаха дыма и жжёной резины, крови. Её было так

много. Кажется, машина встала на крышу, и теперь я висел на одном только ремне и

беззвучно проклинал их всех. Кровь заливала лицо, боль была невыносимая, и я едва

не рыдал от бессилия. Мне так хотелось узнать хоть что-то! Но, видимо, следовало

сделать что-то более для достижения моей сумасшедшей цели.

— Исцелить? — холодно поинтересовался дух.

— Самое опасное, — ответил я и вновь ругнулся, пытаясь справиться с бешенством и

подкатывающим отчаянием.

Мне думалось, что одним только Рильятом я и насыщу собственное любопытство, но не

тут-то было. Мало того что он умер почти мгновенно, так ещё и память себе успел

подтереть. Интересно, они все так делают? Это было бы слишком жестоко с их стороны, но, с другой стороны, вполне логично и достойно любого, кто умеет хранить тайны.

Нельзя доверять свои тайны даже женщине, которая родила тебе семь детей. Этими

мыслями я отвлекал себя от зверской боли, которой сопровождалось сращивание костей

и восстановление органов. Кто-то распахнул дверь, и я покосился на появившиеся

руки. Как меня вытаскивали из груды металла, в которую превратилась потрясающая

дорогая машина, я помнил смутно, да и не старался запомнить. Вскоре раздалась

сирена скорой помощи, а я всё силился отдышаться и просто смотрел на то, как из

автомобиля достают элементалиста и пытаются его откачать. Забавно: аура его, до

того имевшая глубокий синий цвет, совсем посерела, а ещё через пару мгновений

просто растворилась. Он угас, как светлячок, как прогоревшая до основания свеча.

На вопросы я отвечал невпопад, кутаясь в предоставленный мне плед и пытаясь решить, как же мне поступить дальше. Скорее всего, об этом происшествии будет известно уже

к вечеру, но мне отчего-то хотелось предоставить Акире «доказательство», что работа

выполнена, а потому шестерёнки в голове нервно щёлкали, пока я забирался в машину

скорой помощи рядом с чёрным мешком, смутно напоминающим человека по очертаниям.

Лёгкое недовольство поднялось в моей груди. У меня не хватило смелости и сил убить

его собственными руками, а потому никакого удовольствия, на которое я рассчитывал, я не испытал и был даже слегка зол. В голову взбрела идея попросить Тори воскресить

его, но я тотчас отмёл её в сторону. Стану я ещё для такого сутки в машине трястись

со жмуриком на заднем сидении. Тело моё отказывалось повиноваться. Ушибов и трещин

в костях была масса, голова гудела, дышать было трудно, и я то и дело отхаркивал

кровь, но не жаловался и даже был благодарен духу за то, что он правильно понял

меня и не стал залечивать все травмы. Было бы самую малость странно, если бы из

такой аварии я выбрался без намёка на царапину. Ещё на подъезде к больнице телефон

мой стал разрываться от звонков, а вместе с тем — голова. Поглядев на незнакомый

номер, я хрипло отозвался:

— Артемис Акио, слушаю.

— Братишка, я видел новости. Ты цел? — голос казался словно бы чужим: я даже не

сразу распознал его сквозь пелену боли и подкатывающего обморока.

— Сэто? Ты? — тупо переспросил я, а затем тяжко закашлялся и зажмурился, откидываясь назад и придерживая ноющие рёбра. — Быстро, конечно, в сеть всё

вылезло. Я жив, но не совсем цел. Сейчас меня, кажись, везут в больницу.

— Чёрт, мы так испугались, — выдохнул он, вроде бы успокоившись только оттого, что

я ответил на звонок. — Что произошло?

— Знакомый хлебнул лишнего за ужином, вот и не справился с управлением. Слушай, я

рад тебя слышать, всё такое, но я сейчас немного не в состоянии. Я загляну к вам…

попозже…

Последнее я договаривал уже сквозь туман, охвативший меня со всех сторон и

погасивший сознание. Страха не было, боль отступила прочь, и лишь на границе разума

скользило сожаление о том, что не хватило терпения добраться вместе с ним до дома и

там со вкусом довершить начатое. Возможно, именно это позволило мне походить

свободным и «чистым» ещё немного.

В комнате было пусто, темнота окутывала здесь каждый уголок с заботливостью матери, что укрывает собственное дитя в постели, скрывая его от холода и мрака. Кто бы мог

с такой же заботой обнять мои плечи, унять ту тьму, что поселилась у самого сердца?

Странное понимание преследовало меня. Каждый смертен, если захотеть и пожелать

того, каждую жизнь можно оборвать, если постараться. Ни над кем не сжалится время, получит своё смерть, и всё это лишь вопрос обстоятельств и благосклонности судьбы.

Я не вздрогнул, когда дверь открылась, и раздались шаги, а затем включился свет, лишь слегка довольно улыбнулся, когда увидел, как вздрогнул мужчина.

— Получите, распишитесь, — произнёс я, поднимаясь с кровати и кивая на неподвижное

и ледяное тело мёртвого Белнисса Рильята. — К сожалению, не могу предоставить

накладную на товар, но я полагаю, что мы с вами разберёмся и без этого.

— Я видел новости, — сухо буркнул Акира, недовольно дёрнув плечом. — Зачем ты

притащил его сюда?

— Чтобы ты не докапывался. — Я двинулся ему навстречу и замер перед ним. — Деньги