Эффект прозрачных стен

– Через некоторое время стал у Семенчихи живот расти. Она все отпиралась – праздники, мол, позволила себе лишнего, вот и прилипла пара килограммов. А потом «праздники» затянулись, Ленка сболтнула кому-то, и новость понеслась. Дошла до мужа ее, а тот, идиот, пошел с Котовым разбираться. Мол, это он жене ребенка заделал. Они с Ленкой уже десять лет не могли зачать, Ленка даже в санаторий какой-то ездила. Денег уйму заплатила, и никак. А тут вдруг раз – и на тебе. Котов мужика с лестницы спустил, Ленку с работы вышвырнул, денег не заплатил. Скажи спасибо, говорит, что в полицию не сдал за то, что куклу у дочери моей украла. Вроде как пупс тот целое состояние стоит. А что, я не удивлюсь, если так оно и есть. Пупс-то у Семенчихи остался, и я его видела – ну прям как живой. А в положенное время родился ребенок. Девочка. И, не поверишь, – вылитый этот самый пупс. Глаза припухшие китайские, губки бантиком, ножки, ручки – копия. С мужем они помирились, через полгода сорвались с места и уехали в неизвестном направлении. Думаю, Котов руку приложил. Дом так и стоит. Вроде как продается, но уже год прошел, а покупателей так и не нашлось.

Официант принес заказ, и Евгения набросилась на торт.

– Послушайте, Евгения, – попробовав кофе, сказала Ася, – я знаю, что деньги вам очень нужны.

Словоохотливая собеседница чуть не поперхнулась.

– А вы откуда знаете?

– Кому они не нужны? – вопросом на вопрос ответила Ася.

– Да, вы правы. Дочка у меня школу заканчивает. Умненькая, учителя хвалят. Очень хочу, чтобы образование получила. Чтобы не работала, как я, на чужих людей. У нас в роду, что у меня, что у мужа, все неучи. Не до того было. С малолетства работали, помогали отцу-матери. Не хочу для дочки такой доли. Мы с мужем худо-бедно проживем, а дочка…

– Я вам дам еще столько же, – продолжила Ася. – Только мне нужны какие-нибудь вещи Офелии и Мадлен. Личные. Зубные щетки, расчески… Сможете достать?

Евгения ненадолго задумалась.

– Кажется, я знаю, чем смогу помочь, – лицо ее просияло улыбкой. Все той же – радостной, с проблесками надежды. Надежды матери, презревшей собственное счастье во имя счастья своего ребенка.

Дожевывая на ходу торт, Евгения бросилась к выходу.

– Ну ты расточительница, – заявил Федор, плюхаясь на свое место. И Ася поняла, что он снова «приконнектился» к ее телефону и благополучно подслушал весь разговор. А еще поняла, что на этот раз поступок Федора вовсе не огорчает ее. Наоборот, ей хотелось, чтобы он знал обо всем, что было сказано в его отсутствие. – Дались тебе эти расчески и зубные щетки! Ежу ведь понятно, что Офелия – дочка Харитоновой, унаследовавшая от матери семейный дар.

– Мне не жалко, – Ася глотнула кофе. – Закажешь себе медовик? Говорят, он тут очень вкусный.

– Ты мне зубы не заговаривай! – Федор жестом подозвал официанта и заказал себе два медовика и кофе. – Просто маленькая колдунья не вписывается в твою концепцию гениальности, когда гены никакой роли не играют, а все зависит от воспитания. А что мы имеем в данном конкретном случае? Котовы вряд ли поощряют девочкины способности, а они-таки есть. Просто не могут не есть! – и кивком поблагодарив официанта, принесшего заказ, Федор одним махом отхватил почти половину куска торта.

Ася уже начала сомневаться, что Евгения придет, и тут в окне мелькнул ее пуховик. Боясь, что Лебедев скажет что-нибудь резкое, Ася выскочила на улицу.

Федору оставалось лишь с усмешкой наблюдать обмен небольшого свертка, вытащенного Евгенией из сумки, на купюры из Асиного кошелька. При этом женщина что-то говорила смущенной Асе.

– Думаешь, это действительно вещи Мадлен и Офелии? – сказал он, когда Евгения убежала. – А что, если жадная до денег тетка притащила свои? Бери пример с меня! Я у Агнии собственноручно прядь отстриг. Тут уж без сомнений.

– Как будто у нас был выбор!

– Что она тебе сказала?

– Да так, ничего, – замялась Ася. – Личное.

– Мы же договорились все записывать!

– Федь, извини, – Ася развернула сверток. Две расчески, две симпатичные детские заколочки в виде бантиков. Конечно, они могли принадлежать кому угодно, но Асе очень хотелось верить, что Евгения ее не обманула. К тому же для себя она уже сделала вывод, что Офелия – племянница Рины, и в установлении истины образцы особой роли не играли.

Глава 32

«Я не буду напоминать Асе о письменном отчете о поездке», – с этой мыслью Кристина толкнула офисную дверь и погрузилась в кофейно-фастфудную атмосферу «Кайроса». С радостью отметила, что все, кроме Аси, уже на месте.

Тимур с привычным «кофе?» помог начальнице избавиться от верхней одежды, а Федор с заговорщицкой улыбкой выложил ей на стол три внушительные стопки бумаги.

– Что это? – удивилась Кристина.

– Так отчет же, отчет! Вы сказали, что Ася должна представить письменный отчет. Вот – представляю.

– Хорошо, – Кристина с сомнением смерила взглядом кипу бумаги. – Это все она написала?

– Ну. Что-то она, что-то я помог… Больше я.

– Понятно, – улыбнулась Кристина. Похоже, наш офисный Лев Толстой нашел свою Софью Андреевну.