Эффект Врат

К чему ограничиваться четырьмя кандидатами в убийцы? Ведь речь идёт не о потасовке в подворотне: преступление совершено во время межпланетного саммита, и убит самый настоящий дипломат. Разве можно провернуть такое в одиночку? Пожалуй. Однако для этого нужно быть либо отчаянно смелым, либо отчаянно безрассудным. Алиса не исключала ни первого, ни второго, но всё-таки склонялась к версии, что у убийцы был сообщник.

Госковчане с самого начала из кожи вон лезли, чтобы обвинить землян. А ирбужцы при первой же возможности предъявили аудиозапись и потребовали отменить дипломатическую неприкосновенность. Николай рассказал, как именно та запись попала к госковчанам. Он, конечно, обвинял во всём Расэка, но Алиса не сомневалась: детектива подставили, как, впрочем, и её саму. Выходит, и розовокожие, и мохнатые изо всех сил пытаются обвинить землян. Зачем? Ответ может быть вполне безобидным: они уверены, что Мирелка убил Серхат, и добиваются справедливости всеми доступными способами. Или же дело совершенно в другом: убийства с самого начала были совместной акцией ирбужцев и госковчан. А кто из представителей этих рас значится в списке подозреваемых? Гуроу. Видимо, она и выступила исполнителем, а остальные всячески пытаются её прикрыть.

Но зачем им избавляться от Мирелка? И при чем тут Вилеу? Вопрос на миллион долларов, но тем не менее ответ может быть вполне банальным: деньги, власть, технологии… за что ещё нынче убивают?

Алиса смяла пустой бумажный пакетик и отвернулась от окна. Всё-таки сложно устраивать мозговой штурм в одиночку. Присутствие Расэка сейчас было бы очень кстати.

Раздался резкий металлический звук, и тут же стена напротив сделалась прозрачной.

– Явился не запылился, – проворчала Алиса, прикладывая ко лбу обод.

В коридоре стоял Николай.

Она послала команду открыть дверь, но в ответ снова раздался противный металлический звук, дверь же при этом оставалась закрытой.

– Что за чёрт?

Алиса послала ещё одну команду. Никакого эффекта, только резкий звук и недовольный фээсбэшник за дверью.

– Бред какой-то…

Она зашла в адресную книгу, нашла Николая и послала вызов. Спустя секунду в комнате стояла проекция фээсбэшника, а его оригинал по-прежнему находился за прозрачной стеной. Оба Николая раздраженно нахмурили брови.

– Алиса, ну что за детский сад? Так и будем общаться через стену?

Алиса почувствовала, как по коже побежали мурашки. Не могла госковчанская система просто взять и сломаться.

– Дверь заклинило, – пробормотала она. – Не хочет открываться.

– В смысле? – фээсбэшник сложил ладони домиком и попытался вглядеться внутрь комнаты. – Как это не хочет?

– Не знаю… не открывается, и всё тут.

Она прижалась спиной к панорамному окну.

– Они заперли меня, да? Всплыли ещё какие-то улики?

Фээсбэшник нервно поправил галстук.

– Саммит завершился, – негромко сказал он.

Алиса стиснула в ладони серебряный домик.

– Ты же говорил, что до него ещё двенадцать часов?

– Перенесли. Я не стал тебя раньше времени расстраивать. – Он помолчал немного и добавил: – Неприкосновенность отменили.

Сердце отчаянно колотилось в груди. Но тело как будто сделалось ватным и не желало шевелиться.

– Значит, всё? Нас с Серхатом арестуют?

Николай, совсем как Расэк, запустил ладонь в волосы. И Алисе вдруг отчаянно захотелось, чтобы на его месте и впрямь оказался детектив. Он бы наверняка во всём разобрался, сумел найти выход и вытащил бы её отсюда.

– Не знаю… – Пробормотал фээсбэшник.

Он явно хотел добавить что-то ещё, но промолчал, растерянно глядя на Алису.

– Говори, – попросила она. – Хуже уже не будет.

Николай ослабил галстук.

– Земля проголосовала против разведывательной экспедиции.

Алиса опустилась на пол и прижала колени к груди. Всё правильно. Председатель Генеральной Ассамблеи ООН купил себе свободу, а она… надо было соглашаться на сделку, когда представилась такая возможность!

Николай бросил взгляд по направлению к общему холлу.

– Что там? – спросила Алиса, уже прекрасно понимая, каким будет ответ.

– Нюрау. С ним Керберг и ещё двое госковчан.

Расэк запрыгнул в прозрачную капсулу и, не дожидаясь попутчиков, прижал к кабине паспорт. Махина медленно поплыла к восемнадцатому сектору.

– Да быстрей же ты!

Его так и подмывало спрыгнуть на землю и проделать оставшийся путь бегом. Но в госковчанских коридорах совсем не было света, свернешь не туда и больше времени потеряешь, блуждая в потёмках.

С того момента как он покинул Симор, минуты тянулись невыносимо долго. Расэк буквально влетел во Врата, бегом пересек здание Перехода, а потом еще целый час трясся в госковчанском поезде. Уже сидя в прозрачном вагоне, он запоздало вспомнил, что на этот раз даже не подумал об Эффекте Врат. Пересек арку как обычный дверной проем, забыв о былых страхах.

Прозрачная капсула еле плелась.

– Ну давай! – подгонял её Расэк.

Казалось, что тёмным коридорам нет конца. Расэк нервно лохматил волосы и проклинал госковчан за медлительность. Наконец сделалось чуточку светлее, спустя ещё пару минут тьму сменили сумерки и в конце коридора забрезжил свет. Расэк не выдержал, подхватил сумку и выпрыгнул из кабины.