Египетские сказки

И после сего случилось однажды, когда омывался Сатми для праздника, на террасе дома своего, и омывался перед ним отрок малый Сенозирис, чтобы также идти на праздник, в тот час, вот, услыхал Сатми голос жалобный, что раздавался очень громко; и взглянул он с террасы дома своего, и вот, увидал он некоего богача, которого несли погребать на горе с воплями громкими и мерой великой знаков отличия. Вторично взглянул он себе под ноги, и вот увидал он некоего бедняка, которого уносили за пределы Мемфиса завернутым в циновку, одного, и без единого человека на свете, что следовал за ним. Сказал Сатми: «Клянусь жизнью Озириса, владыки Аменти, да будет мне содеяно в Аменти, как богачам сим, что имеют вопли великие, а не как беднякам сим, которых несут на гору без пышности и почестей!» Сенозирис, дитя его малое, сказал ему: «Да будет содеяно тебе в Аменти то, что делают этому бедняку в Аменти, и да не будет тебе содеяно то, что делают этому богачу в Аменти». Когда услыхал Сатми слова, что сказал ему Сенозирис, дитя его малое, опечалилось сердце его чрезвычайно, и сказал он: «То, что слышу я, голос ли это сына, который любит отца своего?» Сказал ему Сенозирис, дитя его малое: «Если угодно тебе, я покажу тебе каждого из них на месте его, бедняка, которого не оплакивают, и богача, над которым стенают». Спросил Сатми: «А как же сможешь сделать ты это, сын мой Сенозирис?» И после сего Сенозирис, дитя малое, прочитал из своих книг заклинаний. Он взял отца своего, Сатми, за руку, и повел он его на одно место, которого не знал тот, в горе Мемфисской. Семь больших покоев заключалось в нем, и в них люди всякого звания. Три из покоев прошли они, три первых, причем никто им не препятствовал. Вступив в четвертый, увидал Сатми людей, что бегали и волновались, между тем как ослы ели у них за спиной; были другие, у коих над головами подвешена была пища их, вода и хлеб, и устремлялись они, дабы опустить ее, между тем как другие рыли ямы у ног их, дабы помешать им достать ее. Когда пришли они в пятый покой, увидал Сатми тени чтимые, что находились каждая на собственном месте своем, те же, что осуждены были за преступления, стояли в дверях, умоляя, и стержень двери пятого покоя упирался в единственный правый глаз некоего человека, что умолял и испускал громкие крики. Когда пришли они в шестой покой, увидал Сатми богов совета, обитателей Аменти, что находились каждый на собственном месте своем, между тем как приставники Аменти возглашали дела. Когда пришли они в шестой покой, увидал Сатми лик Озириса, бога великого, восседающего на престоле своем из чистого золота и увенчанного венцом с двумя перьями, Анубиса, бога великого, по левую его сторону, великого бога Тота по правую его сторону, богов совета, обитателей Аменти, по левую и по правую его сторону, весы, стоящие по средине перед ними, где взвешивали они деяния злые против заслуг, между тем как Тот, бог великий, выполнял должность писца, Анубис же обращался к ним со словом; того, чьи деяния злые найдут они многочисленнее заслуг, предадут они его Амаит, собаке владыки Аменти, уничтожат они душу и тело его и не позволят они ему дышать больше никогда; того, чьи заслуги найдут они многочисленнее деяний злых, ведут они его к богам совета владыки Аменти, и душа его восходит на небо среди душ теней чтимых; того, чьи заслуги нашли они равносильными проступкам, помещают они его среди теней, снабженных амулетами, которые прислуживают Сокарозирису.