Египетский роман

Но в целом израильтяне были ему по душе, и он находил с ними общий язык, хотя нигде больше и не сталкивался с таким высокомерием в сочетании с такой снисходительностью по отношению к самому себе, что иногда, очень редко, вызывало у него отвращение и гнев. Он научился различать, кто из Хайфы, кто из Иерусалима, кто из кибуца; кто урожденный тель-авивец, а кто случайный житель этого города.

Сегодня Фариду кажется, что его тогдашние жалобы звучали из уст другого человека. В те дни он смог купить маленькую квартирку в Каире. Вначале из окон открывался вид на пирамиды, но потом все заслонили новые здания. Когда с течением времени поток израильских туристов уменьшился, Фарид нашел себе других. Но все же туристы-евреи нравились ему больше остальных.

Так протекала его жизнь более четверти столетия. Возможно, она продолжалась бы так до сих пор, если бы не «арабская весна». Он никогда не ощущал такого прилива адреналина, как в дни демонстраций на площади Тахрир. На демонстрациях аль-Амрави был не похож на себя, он размахивал руками вместе с массами демонстрантов. Но в ноябре 2011 года его отношение к демонстрациям в корне изменилось. Египетская армия открыла огонь по демонстрантам. Пуля, просвистев рядом с ухом аль-Амрави, впилась в горло бежавшему рядом с ним. До аль-Амрави долетели капли его крови. Он хотел помочь, но не мог. Залпы следовали один за другим. Он не останавливался, пока окольными путями не добрался до дома.

Эти события потрясли египетского экскурсовода. Он чувствовал, что крушатся самые основы его мира. Возможно, это сказалось даже на его поведении. Он стал молчаливее. И оказался без работы.

Началась борьба за выживание. Израильтяне перестали приезжать в Египет открыто. Их не было ни в посольстве, ни в других организациях. Почти не приезжали и другие любопытные туристы, даже из арабских стран, испытавших потрясение новых порывов «весеннего» ветра.

Из-за грянувших в жизни изменений Фарид физически ослаб и провел немало дней на диване. Он исчерпал все сбережения и уже начал продумывать махинации по добыванию денег.

Аль-Амрави понял, что погребен в недрах «арабской весны». Кто знает, сколько еще продлится эта весна! Работа приказала долго жить, и все идеи, где бы добыть еще двадцать фунтов, у него иссякли. Друзья, у которых он раньше занимал, теперь требовали вернуть долги.

После расстрела демонстрации он долго раздумывал, стоит ли ему выходить на улицы вместе со всеми или лучше, лежа на диване, следить за происходящим по телевидению и интернету.

Иногда до него доносились звуки творившегося на соседних улицах, и он тут же слышал это еще раз по телевизору или читал о случившемся в фейсбуке.

Он много думал о демонстранте, которому пуля попала в шею. Не было шанса его спасти. Задержись он, чтобы остановить кровотечение, – сам схлопотал бы пулю, и мертвы были бы оба. Решение было мгновенным, оно пришло без размышлений, за долю секунды, и в результате он остался в живых, а сейчас не знает, как заработать себе на жизнь.

Несколько раз он пробовал обратиться за помощью в израильское посольство, не стеснявшееся использовать его в лучшие времена. Отвечал автоответчик, предлагавший позвонить после праздников, но в ближайшее время никаких еврейских праздников не ожидалось.

После десятилетнего перерыва он снова начал курить. У него отросли спутанные космы, и он много спал. Просыпаясь, не мог вспомнить, кто он, и ощущал страх, а затем, когда приходил в себя, – отчаяние. В те дни он очень похудел и напоминал тяжелобольного.

Каирский зоопарк был основан в XIX веке, и животные в те дни выглядели не лучше, чем в XIX веке. Кожа до кости, почти безжизненные скелеты сидели по ржавым, устарелым, тесным клеткам. Бассейн для черепахи в точности соответствовал диаметру ее панциря. Все иссохло, провоняло, пришло в упадок. Цветы на клумбах увяли, и только деревья пока держались и отбрасывали тень. На некогда зеленом газоне, где раньше устраивались многочасовые семейные пикники, почти никого не было. Когда стреляют на улицах, никто не рискует водить детей в зоопарк.

– Нормально, – сказал себе Фарид аль-Амрави, входя в ворота зоопарка. Он пришел сюда по объявлению в интернете о том, что зоопарку требуется директор, профессиональный опыт не обязателен. Он позвонил, и ему предложили прийти. Вначале он не хотел идти, но все-таки пришел и тут же был принят на работу. Он сам устроил себе краткую экскурсию по зоопарку и был поражен запустением. Как и во всем Египте, в зоопарке царил хаос.

Уже много лет, как легендарный зоопарк утратил свой блеск. Размеры клеток не увеличивались, животные худели. Молодой ветеринар Абдалла, недавно закончивший учебу в Риме и поступивший на работу в зоопарк еще до начала «весенних» беспорядков, впал в депрессию после целого ряда трагических событий.