Его чужая жена

— Это… это неправильно, — в отчаянии прошептала девушка, не зная, что сказать, чтобы вернуть ту непринужденность, которая была.

— Да.

— Мы просто…

— Конечно. — Голос звучал издевательски.

Дениза еще ниже опустила голову, смущенно теребя подол пропитавшегося запахом дыма платья. Она чувствовала, что Руперт все еще смотрит на нее. Избегая этого взгляда, виконтесса встала.

— Мне надо распорядиться, чтобы подали ужин, — тихо произнесла она.

Руперт качнул головой:

— Я не голоден.

— Тогда… — Дениза прикусила губу. — Наверное, я… у меня… болит голова, простите…

Она торопливо вышла, почти бегом поднялась к себе в спальню, нервно дернула шнурок колокольчика, чуть не оборвав его, и, не дожидаясь горничной, начала срывать с себя пропахшее дымом платье. Пуговицы со стуком посыпались на пол.

— Ваша милость! — Молли, появившаяся в комнате, всплеснула руками. — Что вы делаете?

— Помоги мне! — приказала Дениза, яростно кусая губы, чтобы так тщательно сдерживаемые рыдания не вырвались наружу.

Горничная старательно засуетилась. Уже переодевшись в ночную рубашку, виконтесса почувствовала, что ее знобит. Накинув на плечи шаль, девушка села на кровать, задумчиво наблюдая, как Молли наклоняется, чтобы собрать мелкие пуговицы с пола. Две или три закатились в щели между половицами, и служанка горестно вздохнула.

— Оставь их, все равно платье испорчено. — Денизе не терпелось, чтобы Молли ушла.

Виконтессе хотелось остаться одной, но горничная делала все нарочито медленно. В конце концов Дениза просто выставила ее и закрыла дверь.

Мысли все время возвращались к тому, что чуть не произошло в гостиной.

Подумать только, если бы не бдительность пса, Дениза бы соблазнила кузена собственного мужа! Впрочем, удивительно даже не это, а то, что она сама желала этой близости. Она, которую Тони всегда называл занудной ледышкой!

Виконтесса откинулась на подушки. Она вдруг вспомнила, как перед свадьбой тетя завуалированно просветила юную племянницу, что будет происходить в спальне между женой и мужем. И все равно девушка оказалось не готова ни к смущению, охватившему ее, когда Энтони пришел к ней впервые, ни к той боли, которая возникала, когда он…

Но она никогда не испытывала ничего, похожего на то, что испытала, когда хотела, чтобы Руперт ее поцеловал. Да что там хотела — Дениза сама готова была целовать его, отдаться прямо на том диване в гостиной! Даже сейчас девушка испытывала не столько раскаяние в своем поведении, сколько сожаление о том, чего не произошло.

Тони был прав: его жена действительно влюбилась в Руперта. Виконтесса со стоном закрыла лицо руками, потом вскочила, заметалась по комнате, пытаясь понять, что делать.

Правила приличия гласили, что нельзя поддаваться соблазну. Дениза знала, что ей необходимо отказаться от встреч с лордом Сен-Клером. Возможно, даже следовало сказать Руперту, чтобы он уехал.

Одна мысль об этом привела девушку в отчаяние. За эти несколько дней Дениза успела привыкнуть к его присутствию в своей жизни, к его ненавязчивой заботе и вниманию.

Но оставаться наедине с Рупертом значило подвергать риску и себя, и его самого. Изображая оскорбленного мужа, Тони вполне может выкинуть что-нибудь, что навредит его кузену.

Дениза вздохнула. Значит, завтра ей придется сказать, чтобы Руперт уехал. Что будет потом, она не знала. Угрозы, произнесенные вчера виконтом, не были пустым звуком. Муж действительно может отправить ее в дом для душевнобольных, где Дениза в самом деле сойдет с ума.

Тори настойчиво поскребся в дверь. Девушка поднялась и подошла к входу, чтобы впустить пса. Тот ловко скользнул между охранными плетениями и вальяжно запрыгнул на кровать, гордо глядя на хозяйку комнаты.

— Ох, милый, что же теперь мне делать? — Дениза села рядом и обняла его.

Пес вздохнул и положил голову ей на плечо, словно успокаивая.

ГЛАВА 11

Лорд Сен-Клер широкими шагами мерил спальню. Руперт всегда жил в этой комнате, когда приезжал в Клер-холл, и ему не надо было даже считать, но он все равно делал это, чтобы хоть как-то успокоиться. Впервые за много лет лорд Сен-Клер просто не представлял, что теперь делать.

Вечером, охваченный самыми дурными предчувствиями, он торопился вернуться в имение кузена и постоянно погонял старого коня, подпитывая магией. Тот укоризненно косил глазом, недовольно всхрапывал, но продолжал нестись, вытянув вперед мощную шею.

Уже влетая в распахнутые настежь ворота, Руперт увидел оранжевое марево в окнах первого этажа, а потом почувствовал присутствие демона. Милорд буквально слетел с коня, вбежал на крыльцо. Слуги бестолково толпились в холле, с опаской наблюдая за тонкой женской фигурой, стоящей в дверях и из последних сил сдерживающей стихию.