Его княгиня

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Гости угомонились, когда восточный край неба подернулся серой полоской подступающего утра. Ратибор и Тихор выехали на санях из города, к небольшому пруду, где летом бабы стирали белье.

«А ведь теперь, возможно, и ходить сюда будут бояться».

Тихор правил лошадью, Ратибор сидел рядом, но мыслями был уже далеко. Чувства обострились до предела, стали как у маленького мальчика. Грудь распирало, царапало единственным желанием — чтобы княгиня поверила тому, что скажет ей Мирослав. И это было самым главным…

Пруд расположился в низине, неподалеку от березовой рощи. Сейчас, в сумерках, заснеженные березы походили на бесконечные вереницы странных и даже пугающих чудовищ, опустивших белые щупальца, но готовых в любой миг атаковать. Да и пруд, куда отправили тело чародея, слепым бельмом смотрел в небо. Ратибор невольно поежился, покосился на Тихора и испытал невольную гордость за такого сына. Сидит себе, правит лошадкой, как будто товар на ярмарку везет. Да, такой с самим Хенешем сладит! А пруд… Что ж, возможно, он и будет проклятым, после такой княжьей благодарности.

Между тем они подъехали к самой кромке льда, и Тихор указал куда-то вперед, в сизую, приправленную рассветом темень.

— Вон там.

— Хорошо.

Ратибор выудил из-под рогожи топор, пилу для льда, и двинулся вслед за сыном. Шли недолго: скоро взгляд зацепился за небольшую прорубь, вокруг которой снег был затоптан десятком сапог.

— Гляди-ка, до сих пор льдом не затянулась, — присвистнул Тихор, — сдается мне, больше рыбы в этом пруду не будет.

— Нашему князю головой надо думать, а не седалищем, — буркнул Ратибор, — даже если чужестранец и умыкнул чужую жену.

Тихор уже шарил по снегу в поисках обрывка веревки.

— Я вот что думаю, отец. Вряд ли Таро украл княгиню. По ней вчера непохоже было, чтобы она с ним была против воли. Да и на вид вся тихая, скромная… На Велею точно не похожа.

— Мне она тоже понравилась, — негромко ответил Ратибор, — если бы не понравилась, я бы не делал… всего этого…

Тихор поднял в воздух веревку.

— Ну что, тянем?

Голос дрогнул. И неожиданно Ратибор понял, что даже его сын — неустрашимый Тихор, который самому Хенешу хвосты узлом завяжет, а потом меж рогов еще и спляшет — боится. Боится того, что они могут сейчас вытащить на свет Тефов.

В конце концов, никому из них не ведомо, чем мог обратиться таинственный чужеземец Таро после того, как его сердце пробила стрела. Не просто так Тихор говорил о том, что пустили под лед не-мертвого.

— Тянем, — Ратибор, не давая себе времени на сомнения, сам взялся за веревку, намотал ее заледенелый конец на кулак.

…Когда безжизненное тело черной кляксой легло на снег, оба они вспотели и запыхались.

— Это ты камень выбирал, что ли? — Ратибор вытер рукавом пот со лба.

— Я, — Тихор усмехнулся, — я проявлял должное рвение. Ты ж сам меня в дружину князю отдал, забыл?

И рубанул топором по натянутой веревке, уходящей под воду.

— Уфф… Все, вроде.

Глянул вопросительно. Ратибор же склонился к Таро, осторожно перевернул его на спину — и невольно отшатнулся.

Правду говорил сын. Чародей не был мертвым, равно как и живым. Стрела все так же торчала из груди, ее не смогли вынуть. Бледная плоть по-прежнему оставалась мягкой, упругой — как у живого. При этом Таро не дышал, глаза были плотно закрыты — как у мертвого.

— Хенеш меня дери, — в сердцах процедил Тихор, — это что ж такое, отец?!!

— Ему голову пытались рубить, — пробормотал Ратибор, — слышал, топор отскочил.

— Невозможно!

— Да говорю тебе… я ж у Берислава был в это время…

Вконец растерявшись, Ратибор наклонился к лицу чародея — такому неподвижному, обманчиво-

спокойному.

— Я не хотел тебе зла, тебе и твоей княгине, слышишь? Не наказывай нас, если вернешься.

Мы никогда бы не стали убивать тебя в спину.

Всматривался несколько мгновений в застывшие черты, моля Тефа, чтобы тот подал хоть какой-нибудь знак. Но — ничего.

Тихор тронул за плечо.

— Отец, у нас мало времени. Надо его спрятать до того, как похороним.

— Мы не можем хоронить не-мертвого!

Тихор понимающе кивнул, затем сам, стараясь лишний раз не прикасаться к телу, еще раз осмотрел рану.

— Боюсь, прямиком в сердце. Он должен был умереть мгновенно, отец.

Ратибор только головой покачал.

— Ты же видишь, что он не выглядит мертвым. Предлагаю спрятать… пока что. А потом решим, что делать.

Тихор все понял без слов. Перерезал веревки, стягивающие лодыжки и запястья Таро, затем поднял его, перекинул через плечо, как будто чародей весил не больше перышка, и пошел к саням. Ратибор поплелся следом, теряясь в собственных раздумьях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ По-хорошему, никто не переживет стрелу в сердце.

Но прошло столько времени, а тело Таро выглядит словно живой.

При этом попытка отрубить голову не увенчалась успехом.

И как все это понимать?!!

— Отвезем его в наш лабаз, — проговорил он, нагоняя Тихора, — вряд ли кто будет там искать.

Тот кивнул.