Его княгиня

Дни были удручающе одинаковы: завтрак, обед, ужин. Все те же лица. Все то же ожидание… чего? Она не знала. Но в грудь будто гвоздь загнали. Болело там, где сердце. Злата даже спросила у Зоринки, нет ли болезни какой, но рыжая чародейка только покачала головой и попросила Злату не беспокоиться, ибо для малыша вредно.

А как здесь не беспокоиться?

Госпожа Лорин дала понять, что ребенок в замке нужен, а она, Злата — совсем нет.

Князь Стефан, ставший чудовищем, смотрел на нее косо, неприязненно.

Мирослав после того памятного обеда, когда Лорин во всеуслышание подтвердила догадки Златы, старался встречаться с беглой княгиней как можно реже. Один раз даже свернул в коридор, только чтобы не столкнуться нос к ному в крытой галерее. И его Злата понимала прекрасно — куда ж тут… хотел жениться, а невеста с довеском…

Ну, а Демен вообще на Злату обращал внимания ровно столько же, сколько бы обратил на бесшумно пробегающую мышь. Вроде как и смотрит беззлобно, но все равно что не видит.

Был, конечно, еще малыш Светел, который, как и всякий ребенок в окружении взрослых, обрадовался появлению новых лиц. Но что взять с карапуза? Его можно было потискать, поцеловать, обнять, тихо поделиться своими бедами… и все. Откуда ждать помощи?

И в то же время, невзирая на нависшую угрозу, Злата была счастлива как никогда раньше.

В ней жил крошечный комочек, то последнее, что успел дать ей Таро перед смертью. Лежа в мягкой и холодной постели, Злата представляла себе, как этот комочек растет внутри, как шевелит крошечными ручками и ножками. Со слезами на глазах она мечтала о том, как он будет похож на своего отца — а в том, что носит мальчика, Злата даже не сомневалась.

Когда-нибудь… он родится, и будет расти, и она будет счастлива… если только госпожа Лорин не вышвырнет из замка.

Злата решила не сдаваться.

«Мне нужно показать Лорин, что я не плоха. Сделать что-нибудь, что изменит ее отношение ко мне».

Но как воплотить в жизнь задуманное?

Злата несколько дней подстерегала госпожу Пустошей в библиотеке.

Воспользовавшись полученным разрешением, она перебирала книги на стеллажах. Некоторые были написаны на совершенно незнакомом языке, некоторые были понятны — но большей частью о магии, о которой Злате читать было бессмысленно. Она воображала себе, как эти книги мог читать Таро, и неосознанно гладила кожаные переплеты, потому что их могли касаться его пальцы… Все без толку. Лорин, как нарочно, и не думала заходить в библиотеку.

Зато туда заглянул Мирослав.

Пожалуй, они одновременно отшатнулись друг от друга, столкнувшись меж высоких стеллажей.

Злата поняла, что краснеет, в то время как парень наоборот, побледнел.

— Прости, — шепнула она, — я сейчас уйду.

Он вздрогнул всем телом, глянул на нее так горько, что коленки сами подогнулись.

— Не уходи.

— Я… — запнулась, мучительно подбирая слова, — я понимаю, что тебе неприятно меня видеть, хоть своей вины в этом не чувствую. Так что…

— Подожди, — глухо сказал Мирослав.

И резко схватил за руку, словно опасаясь, что Злата все-таки убежит. Она вопросительно глянула на стиснувшие запястье пальцы, подняла брови.

— Отпусти, больно.

Он резко разжал пальцы.

— Прости. Я дурак.

Злата улыбнулась. Ей вдруг захотелось обнять его, приласкать, успокоить… как большого ребенка. Или как брата, которого у нее никогда не было.

— Ты не дурак, — тихо произнесла она, глядя в льдисто-серые глаза, — просто ты хотел того, что не может сбыться. И ты ведь знал, что я любила Таро. До сих пор люблю.

Мирослав опустил голову, а затем со всего маху ударил кулаком по книжным корешкам.

— Нет! Все не так… все!

— Ты меня пугаешь. Не надо…

— Послушай, — он снова схватил ее за руку, — пожалуйста, послушай меня… Ты знаешь, что я тебя люблю, полюбил в тот же миг, что впервые увидел… И сделаю все, чтобы ты была счастлива. Я по-прежнему хочу, чтобы ты стала моей женой, и мы уедем отсюда, из этого проклятого замка, где и людей-то нет! Мы будем хорошо жить, Злата. Я клянусь, что буду тебе хорошим мужем, что буду заботиться о тебе и об этом ребенке, как о своем. А потом… у нас будут еще дети. Сколько захочешь.

Злата осторожно освободила пальцы, быстро огляделась, намечая пути к отступлению. Не то, чтобы она боялась Мирослава, но кто знает, как далеко он зайдет? Положение складывалось ну просто бедственное: парень преградил ей единственный выход из книжного лабиринта, и выход из библиотеки маячил аккурат за его спиной.

— Ты же слышал, что сказала госпожа Лорин, — неуверенно пробормотала женщина, — она оставит ребенка здесь. Неужели ты думаешь, что я смогу уехать, бросив младенца?

Желанного, о котором так долго мечтала?

— Мы просто убежим. Я придумал, как.

— Мирослав… — она всплеснула руками.

И подумала о том, что нет ничего хуже, чем нежеланный мужчина, который в тебя влюблен.

— Злата, — его голос обрел твердость камня, — соглашайся.

И в тот миг, когда Злата меньше всего ожидала, он резко придвинулся, прижимая ее к полкам, запустил пальцы в волосы и жадно впился в ее губы.

«Что ты делаешь, Мирослав?!!»