Его Медвежество и прочие неприятности

«Прости, буду аккуратнее тут…» — легонечко целовал и дул на темный синяк. Кожа внутренней поверхности бедра оказалась слишком чувствительной к страстным поцелуям.

«Тебе нравится, — довольно урчал, впервые доведя ее пальцами до яркой вспышки оргазма, — мне тоже — ты очень вкусная, — медленно слизывал прозрачный сок, удерживая ее взгляд, — такая сладкая…» — целовал, осторожно наполняя ещё сжимавшееся от удовольствия лоно.

Это походило на какое-то эротическое безумие. Валерии казалось, что подобное возможно только в книгах, и даже самое яркое пятно в личной жизни — первая любовь — не казалась ей такой уж любовью. Она хотела все, что делал с ней Бьерн. Принимала его страсть с радостью, удивляясь беспокойству в янтарных глазах, когда он вдруг весь замирал, пристально вглядываясь в ее лицо.

«Не хочу сделать больно… Ты слишком маленькая».

Конечно, он делал больно. Но эта была самая сладкая боль на свете, когда в начале их близости все внутри подстраивалось под крупного мужчину. Валерия ждала ее, а еще сама без стеснения изучала своего мужа.

«Ты боишься щекотки?!» — изумлению не было предела. Огромный и каменный на вид мужчина чуть не сбросил ее с себя, стоило пальцам очутиться ближе к подмышкам. Бьёрн мило ворчал о допустимых слабостях, но воспользоваться своим открытием Валерия больше не пыталась.

«Какой нетерпеливый Мишка…» — шептала, обдавая напряжённый ствол горячим дыханием. Бьёрн сходил с ума по оральным ласкам. Валерия была совершенной неумехой, да и размер такой огромный… но под ее губами муж взрывался потрясающе быстро. А потом отыгрывался, уже зная, что она может кончить несколько раз, сидя лицом к лицу.

«Большие лапки…» — восторгалась, складывая их ладони вместе. Пальцы Берна оказались длиннее на две фаланги, а еще он совершенно принял свое прозвище, или, по крайней мере, сделал исключение для нее.

И вполне возможно, что они просто не выползали бы из комнаты, но стройка не терпела задержек, а ее муж был слишком придирчив, чтобы пустить дело на самотёк. Может, и к лучшему, а то между ног саднило бы ещё больше.

Валерия неторопливо поднималась в свою комнату. Как ещё дорогу сюда не забыла? Ночь она проводила в объятьях мужа, и днём, если он был в замке, находилась рядом. Бьерн отдал распоряжение о подготовке их отдельной не запирающейся ключкольцом спальни, и перед Дорис было ужасно стыдно, но Валерия утешала себя мыслью, что служанка все-таки не одна. За ширмой появилась вторая кровать — для Мари.

— Госпожа! — ее появление было встречено бурно. Надо будет с обеими женщинами в Диплог съездить, а то совсем заскучали. Вместе пройдутся по лавкам — после карт-бланша на реставрацию замка Валерия решила начать с малого и заняться библиотекой. Стеллажи давно пора заменить, да и стены с потолком нуждаются в ремонте.

— Хватит на сегодня расчетов, — улыбнулась подхватившимся служанкам, — Мари, ты скоро гобелен вышьешь. Может — прогуляемся?

Девушка бросила тревожный взгляд на дверь. Слав не сдавался — караулил любимую на каждом шагу. Валерия незаметно сводничала и порой под пустяковым предлогом просила юношу сопровождать их. В обществе других женщин девушка чувствовала себя не так скованно, но все же предпочитала держаться подальше.

— Госпожа, мне нужно закончить работу.

Валерия вздохнула — бесполезно. Тут бы психолога хорошего надо, а у нее в арсенале только про мужчин с Марса и несколько журнальных статеек об отношениях.

— Точно не хочешь?

— Не хочу… — девушка ещё раз глянула за ее плечо и вдруг решительно вздернула подбородок. — Госпожа! Слав хороший… И ему нужна хорошая девушка, а я… Простите.

Стремительно поклонившись, Мари бросилась прочь из комнаты. Вот тебе раз… Сводничество оказалось не таким уж незаметным.

— Не сердитесь на нее, моя лэрди, — тихо произнесла Дорис, — Мари честная девушка и понимает, что никогда не сможет дать юноше того, что нужно всем мужчинам.

— Я не злюсь… — в тон ей ответила Валерия, — мне просто очень жаль.

— Как и мне, — Дорис о чем-то задумалась, хмуря темные брови, но потом решительно нырнула рукой в карманчик у пояса. — И вот ещё что… — вытащила крохотный, размером с палец, флакончик, — сок молодого сухопута. Я ведь обещала.

Валерия смотрела на протянутую ей граненую бутылочку. За прозрачным стеклом плескалась темно-алая жидкость. Ещё месяц назад она без раздумий капнула бы в чай положенные десять капель. Самая надёжная защита от беременности. На его основе делают настойку, провоцирующую выкидыш… Рука сама легла на живот. А вдруг… Вдруг там уже маленький? После того, что делал с ней муж… И в голове мелькнул образ крепкого малыша — вот бы мальчик! И чтобы копия отца.

— К-хм, спасибо, Дорис, я… — Валерия запнулась.

— Не надо уже, да? — женщина едва заметно улыбнулась, пряча флакончик обратно. — Может, оно и к лучшему. Слуги шепчутся, что их господин влюблен без памяти. Какой уж тут монастырь…

Щекам стало жарко, но боль коротким уколом напомнила о себе. Бьерн каждую ночь шептал «моя», но никогда — «люблю».

— Им-то откуда знать? Мне он этого не говорил, — пробормотала, отходя к окну.