Его неукротимая муза

— Тебя мог бы научить твой отец, — сказал он. — Я просто спросил, потому что моя мама научила меня готовить. Она всегда говорила, что мне нужно уметь приготовить гумбо, джамбалайю, этуфе из раков и блины.

— Я знаю только одно из этих блюд. — Касси немного успокоилась. Как бы она ни хотела противостоять Люку, ей никогда не удавалось выиграть в лобовой конфронтации.

Люк снова выругался. Пусть он презирает ее, но, по крайней мере, теперь ей не придется прикидываться кулинаром.

— Ну, нам надо что-нибудь поесть. Если хочешь, я покажу тебе, как готовить джамбалайю по рецепту моей мамы.

Касси почувствовала облегчение и изумление. Но потом она образумилась, потому что Люк все еще смотрел на нее с жалостью.

Он не предлагал ей перемирие — она отлично это понимала. Вполне возможно, он просто хочет продемонстрировать ей, какая она жалкая. Но почему-то ей не удалось заставить себя отказаться от его предложения.

К сожалению, Касси была почти уверена: она не откажет ему не только потому, что проголодалась и готова съесть любое блюдо, даже простой пирог.

За окном сгущалась темнота, а проводить вечер лучше с Люком, чем сидеть одной в комнате для гостей.

— Думаю, у меня получится, — осторожно сказала Касси, немного ненавидя себя за то, что слишком быстро ему уступает. Что ж, она будет противостоять ему завтра. Сегодня она слишком напряжена, истощена и голодна. — Говори, что надо делать.

Он усмехнулся, и она внезапно поняла, что он больше не думает о готовке. Как и она.

— Не волнуйся, я умею отдавать приказы. Достань из морозилки пакет с раками, — сказал он и посерьезнел. — А потом я покажу тебе, как готовить джамбалайю.

Она так обрадовалась тому, что Люк не собирается флиртовать с ней, что была уже на полпути к морозильнику, когда повернулась и спросила:

— А как выглядят раки?

Люк взял сковороду со стойки над кухонным столом и тихо рассмеялся:

— Черт побери, милочка, ты что, вообще ничего не знаешь?

Очевидно, нет. Но внезапно неумение готовить перестало быть ее самой большой проблемой. Как только Люк рассмеялся, от желания у нее начало пульсировать внизу живота.

С какой стати он решил давать ей уроки кулинарии?

Люк наблюдал, как Кассандра хмурится и встряхивает сковороду. Запах жареного лука и чеснока не заглушил аромат хвойного шампуня на ее волосах. Она поскребла сковороду лопаткой.

— Просто слегка помешай лук, — сказал он, обвивая пальцами ее запястье и направляя ее движения.

Сердце Касси заколотилось чаще, и она вздрогнула. Возбуждение Люка, от которого, как ему казалось, он избавился час назад в душе, достигло максимума. Он отпустил запястье Касси, словно обжегся.

— Ну, ты поняла, — произнес он, сожалея о своем спонтанном решении, снова почувствовав чистый аромат ее волос.

Люк шагнул назад, сопротивляясь желанию прижаться к ее ягодицам.

И тихо выругался.

По правде говоря, он не должен иметь ничего общего с этой женщиной.

Она лгала ему и собиралась использовать их близость, чтобы шпионить за ним по заданию своего босса. Поэтому непонятно, почему Люк не может избавиться от желания к ней. И отчего у нее было такое выражение лица, когда он потребовал, чтобы она приготовила ему ужин, а затем спросил о ее матери?

Когда Касси пришла из подвала, где стоял морозильник, держа упаковку замороженных раков, словно рыбак с призовым уловом, она улыбнулась, и Люк оторопел. И понял, что совершил еще одну серьезную ошибку, строя предположения. Потому что время, проведенное рядом с Касси, не говоря уже о попытках научить ее тому, чему ее давно должны были научить другие люди, станет настоящим испытанием.

Почему в джинсах миссис Мендоза она выглядит такой сексуальной? И отчего правда о ее матери заставила Люка понять, насколько Касси хрупкая, а не двуличная?

Он нарезал перец кубиками, а затем проинструктировал ее, как промыть рис и приготовить бульон. Все это время он убеждал себя, что просто играет.

Пока Касси усердно работала, следуя его инструкциям, и почти не смотрела ему в глаза, он не мог избавиться от воспоминаний о сокрушительной потере, которая мелькала в ее глазах, когда он высмеивал ее кулинарные навыки.

В глубине души он знал: Кассандра Джеймс не такая уж хорошая актриса. Ему удалось задеть ее за живое. У нее есть своя тайна, и он не станет пользоваться ее слабостью.

Взяв рис и колбасу, которую обжарил заранее, он положил все это в сковороду поверх овощей.

— Твоя мать жива? — осторожно спросила Касси, глядя на шипящую еду.

— Нет, она умерла, когда мне было шестнадцать, — сказал Люк, удивленный не только ее решением нарушить молчание, но и сблизиться с ним.

То, что они оба потеряли своих матерей в детстве, не сделает их друзьями.

— Мне очень жаль, — произнесла Касси. — Она была очень красивой.

— Откуда ты знаешь? — цинично спросил он. Неужели она по-прежнему шпионит за ним?

— Я видела фотографию вас двоих у тебя на столе, — прямо ответила она.

— Что ты делала в моем кабинете? — спросил он.