Его последние дни

— Нет. — Он покосился на меня как на психа.

А как еще он мог посмотреть на человека в психушке? Я пошел на сестринский пост. Попробую все-таки спросить у сестры. Хотя если она соврет, то как я пойму? А если скажет правду, то с чего бы мне верить человеку, который уже украл у меня что-то?

Мне повезло. Ольга как раз выходила с поста с какой-то папкой.

— А вы, случайно, мой телефон не находили?

— Нет. — Она нахмурилась и поинтересовалась: — А где вы его оставили?

— Нигде. Видимо, уронил, когда упал в туалете.

— Почему у вас вообще телефон? — Она действительно думает, что я идиот, или пытается наезжать, чтобы я ее не заподозрил?

— Доктор разрешил.

— Больница не место для телефонов, — заключила она. — Пойдемте у санитаров спросим.

Она деловито пошла к комнате досуга, я за ней. Психи все еще рубились в настольную игру, но, судя по звукам и запахам с кухни, скоро начнется подготовка к ужину. Я вдруг понял, что очень хочу есть.

— Макс, — позвала Ольга санитара. — Телефон не находили?

— А? — Он отвлекся от наблюдения за игрой и удивился. — Нет, откуда такое добро?

— Да вот, больной уронил, когда упал.

— Нет, не находили. Я бы точно знал. Найдем, Ольга Андреевна, я даже знаю, где искать. Я мигом.

Он встал со стула и уверенно пошел куда-то. Я вдруг тоже понял, где телефон. Тощий. Он ведь тоже был в туалете. Я поспешил за санитаром в первую палату.

Обстановка там оказалась точно такая же, как и в моей, за исключением красного стула. На одной из коек кто-то спал, а в дальнем левом углу сидел Тощий. При нашем появлении он как-то странно дернулся и вскочил на ноги.

— О, а я как раз вас ищу! — явно преувеличенно радостно заявил он. — Телефон нашел, представляете?

— И почему не отдал? — недружелюбно спросил санитар, подходя к Тощему и требовательно протягивая руку.

— Да не успел, вот как раз собирался, — невинным голосом заявил Семецкий и положил на ладонь санитара смартфон.

— С тобой заведующий говорил? Сказал, что будет, если еще накосячишь?

— Говорил.

— И че ты?

— А что я?! — возмутился Тощий. — Я вон нашел телефон! Я, что ли, виноват, что этот тип его потерял?!

Санитар вздохнул, но ничего не сказал. Повернулся ко мне и протянул телефон.

— Внимательнее надо быть, — сказал он.

Я взглянул на телефон и увидел именно то, чего ожидал. Весь экран был покрыт трещинами, кое-где стекло просто отвалилось. Пользоваться им теперь невозможно. Писать, соответственно, тоже.

Я присмотрелся к повреждениям. Не уверен, что такое может произойти в результате падения. Выглядит скорее так, будто кто-то специально колотил по стеклу чем-то твердым. Или наоборот, стучал телефоном по чему-то твердому. По водопроводному крану, например.

Санитар заметил мое разочарование и тоже обратил внимание на состояние телефона. Посмотрел на Тощего. Тот сделал невинное лицо и заявил:

— Так и было! В таком виде и нашел! Там же кафель! Упал и разбился.

Спорить с его словами было сложно. Вполне возможно, все было так, как он утверждал. Хотя, кажется, даже санитар не очень-то ему поверил.

— Ладно, пошли, — сказал он мне, указывая на выход.

Я понял, что он не хочет оставлять нас наедине. То ли по приказу заведующего, то ли по личной инициативе. И в данном случае это была правильная инициатива.

Перед выходом я обернулся и посмотрел на Тощего. Он нагло растянул лицо в уродливой улыбке.

Глава 11

Я вышел из палаты, неотрывно глядя на разбитый экран смартфона. Можно подумать, он от этого починится.

— Аккуратно! — Санитар отдернул меня в сторону, довольно грубо, как мне показалось.

Я резко повернулся к нему и внимательно посмотрел в глаза. Он был выше меня, поэтому взгляд получился снизу вверх, и, кажется, санитара это забавляло. В его глазах мелькнула снисходительная насмешка. Я убрал телефон в карман и одновременно сделал полшага вперед, стирая дистанцию между нами. Тут его длинные руки не помогут, тут преимущество у меня.

— Что такого вы увидели, что решили, что нужно нападать? — спросил неведомо откуда взявшийся Розенбаум.

Я повернул голову на звук. Доктор стоял буквально в полуметре. Вероятно, санитар отдернул меня, чтобы я не врезался в Розенбаума. Субординация у них тут работает, ничего не скажешь. Врачи — это полубоги практически.

— Ничего. — Я отстранился от санитара.

— А вы будьте внимательнее, пожалуйста, — это он сказал санитару.

— Да а чего тут… Да, конечно.

Мне показалось, что он не понял подтекста этой фразы. Могу поклясться, что доктор хотел сказать: «Один уже недооценил этого товарища и выхватил в челюсть».

— Пойдемте поговорим? — предложил мне Розенбаум.

Я понял, что могу отказаться: интонации, взгляд, движения — он разговаривал не сверху вниз.

— Почему бы и нет.

Я вдруг сделал странное открытие. Буквы «п» и «б» причиняют мне больше неудобства, чем остальные. Речь о физической боли из-за порванной уздечки, а не о моральных страданиях. Я же не псих какой. Нужно умерить их употребление в ближайшее время.

— Что там с телефоном? — поинтересовался Розенбаум.

— Вам уже доложили? Шустро…