Его строптивая девочка

Профессор Эверет, который попросил меня называть его Кэлом, пригласил нас с Мейсоном на ужин и мы неплохо провели время в семейном итальянском ресторанчике.

Мне понравилось наблюдать за взаимодействием Мейсона с его отцом; их шутливыми, беззлобным обменом колкостями. У них были теплые, крепкие отношения и я поняла, что мои представления о Мейсоне, как о забытом ребенке и его ушедшем в горе от потери любимой жены отце, были неверными.

– Да, классный.

Улыбаясь, Мейсон кивает, соглашаясь. Он снимает пиджак и расстегивает верхние пуговицы рубашки. Я знаю о его нелюбви к костюмам. Если бы он мог, то отправился бы в ресторан в джинсах и футболке.

– Спасибо, что познакомил меня с ним.

Я не свожу с него глаз, а в моих словах сквозит недосказанность. Мейсон не реагирует, только кивает. И я догадываюсь, в чем причина.

Он просто оттягивает момент, когда нам придется поговорить о том, что происходит. Мы провели ночь вместе, и он представил меня отцу как свою девушку.

Ему надо будет объясниться.

– Хочешь вина? – предлагает Мейсон, открыв холодильник.

Я киваю.

– Давай.

Хорошо, я никуда не тороплюсь.

Пока он занимается нашими напитками, я иду в гостиную и, скинув туфли, забираюсь на кресло. Мейсон приносит мне бокал белого вина, а себе банку Доктор Пеппер.

– Твое лицо станет предметом обсуждения у студентов. – Я сочувственно морщусь, разглядывая его ссадины и потемневший синяк на скуле.

Мейсон с досадой выдыхает, откинувшись на спинку дивана.

– Ладно, пусть погадают, что произошло, – приглушенно отзывается он, поднеся банку к губам.

– А что произошло? – Я подаюсь вперед, с любопытством выгнув брови.

Мейсон трет подбородок, задумавшись и медля с ответом. Наконец, посмотрев мне в глаза, признается:

– Я психанул из-за тебя с тем парнем. Подался в бар, ну а там выпивка, слишком много тестостерона. Старая история. Я был на взводе, тот парень, скорее всего тоже.

Я хочу потребовать от него объяснений в том, что касается нас с ним. Чего он хочет от меня?

Недавно он сказал мне, что не может быть со мной, а теперь его действия противоречат всему.

Но я пугаюсь в последний момент. Боюсь, что мы опять поссоримся, а я не хочу. Не в такой хороший день.

– Почему вы с твоей женой развелись? – вместо этого спрашиваю я.

Он поднимает руку и проводит ладонью по лицу, прежде чем ответить.

– Потому что я был плохим мужем.

Это немного не то, что я ожидала услышать. Я с удивлением смотрю на него.

– Мы поженились, когда Памела забеременела. – Мейсон вздыхает, посмотрев наверх. – Это было ошибкой с самого начала, нам не стоило жениться. Беременность не была запланированной, но я считал, что должен поступить правильно в той ситуации. – Он делает небольшую паузу, прежде чем продолжить. Я внимательно слушаю его. – Как я и сказал, я был плохим мужем. Пропадал на работе, мало уделял внимания Пем и скоро ей это надоело, поэтому она нашла себе того, кто давал ей то, чего она не получала от меня. Я узнал, что у нее есть любовник, застав их в нашем доме, когда однажды не вовремя вернулся домой. Она трахалась с ним в нашей кровати, пока Ханна была с няней в парке. – Мейсон издает хмыкающий звук, но я вижу, что та история все еще неприятна ему.

Я только тихонько охаю: кажется, теперь я догадываюсь, откуда у него такое отношение к изменам.

– Я знаю, что сам во многом виноват. – Он слегка поводит плечом. – Со мной Пем была несчастлива.

– Так нельзя, – покачав головой, тихо говорю я.

– О чем ты?

– Нельзя винить себя за чужие ошибки. Я хочу сказать – то, что делала твоя жена – было неправильно. Это причинило тебе боль, и это был ее выбор – сделать тебе больно. – Мой голос становится тише. Я опускаю взгляд на бокал в своей руке, но вижу совсем не его. Я вижу старый, потускневший как старая фотография, страх. Страх – это Таннер Хьюз и он реален. Сейчас он так далек, где-то в прошлой жизни, но он все еще реален. Сделав над собой усилие, я вновь смотрю на Мейсона. – Ты не виноват. Не виноват в том, что кто-то совершил ошибку и ранил тебя.

ГЛАВА 22

ЛИСА

– Лиса! Лиса!

Меня будит громкий стук в дверь и голос Обри, раздающийся из коридора. Первые мгновения после пробуждения я пытаюсь сориентироваться и понять, в чем дело. Кругом темно, сейчас глубокая ночь. И Обри, высоким от страха голосом, зовет меня по имени.

Я сползаю с постели и с безумно колотящимся сердцем распахиваю дверь. Обри, привалившись к стене и согнувшись пополам, едва держится на ногах. Ее лицо побледнело, а в глазах застыл ужас.

– Обс! – Я кидаюсь к ней, подхватив под руки. Ее всю колотит, кожа будто ледяная.

– Болит, – обескровленными губами хрипит Обри, цепляясь за меня. Ее вдруг всю скрючивает и она глухо стонет. Стон быстро перерастает в протяжный всхлип.

– Где болит, милая? – Мой голос дрожит в отчаянье. Обри так ужасно выглядит, будто готова потерять сознание и я боюсь, что не смогу помочь ей. – Где болит, Обри?

– Живот… болит. – Она так быстро теряет силы, что делает судорожные вдохи между словами.

– Обс, я сейчас позвоню в службу спасения! Давай только положим тебя на диван.