Его строптивая девочка

– Мама отвела меня в женскую клинику и мне сделали аборт. Прошло много лет, я почти не думала об этом, но сегодня… – Я пожимаю плечами: сегодня все мое прошлое догнало меня. Я считала, что убежала достаточно далеко. Но, наверное, нет.

– Пятнадцать? Тебе было пятнадцать? – У него хриплый, выдающий растерянность, голос.

Я киваю:

– Тогда я только вернулась из приюта. Я была там, пока мама проходила лечение.

– Это был парень из приюта? Отец ребенка?

Я снова киваю, но молчу.

– Ты сказала ему? Он знал?

Я качаю головой. Желание Мейсона знать – нормально. Я бы предпочла не говорить с ним об этом, но это мое прошлое. Если я хочу честности от него, тогда должна быть честна с ним.

– Я его больше никогда не видела, – тихо отзываюсь я. Чего я не говорю, так это того, что покинув приют, я боялась – до холодного пота боялась встретить Таннера. Где угодно. И когда уехала из Сент-Луиса, только тогда смогла побороть этот страх.

– Но… – Мейсон проводит рукой по шее, озадаченно сведя брови вместе. – Он был твоим первым парнем? Парень из приюта?

Я медлю с ответом. Я не знаю, как именно назвать человека, который грубо отнял мою невинность. Моим первым парнем – тот, которого я привыкла считать таковым – был Уилл. Я училась не первом курсе университета, а он на втором. Между нами возник роман. Все было типично: встретились на студенческой вечеринке, стали встречаться. Мы были вместе восемь месяцев и разошлись тихо и мирно. С Уиллом было классно. Несмотря на то, что он стал первым парнем, с которым я занялась сексом после Таннера, эта часть отношений никогда меня не пугала. Естественно, сперва было волнительно, но я не цеплялась за прошлое и не видела в каждом парне возможного Таннера Хьюза.

– Мы не были парой, если ты об этом. – Волнуясь, я провожу языком по губам. – Но да, он был первым. К сожалению, это был он.

Я отвожу взгляд и, обойдя Мейсона, подхожу к кровати. На улице уже совсем светло.

– Надо поспать.

Я делаю попытку улыбнуться. Нервничаю и конечно, он это видит.

– Я просто пытаюсь понять, что произошло. – Мейсон смотрит на меня, ожидая, что я объяснюсь и проясню для него моменты, которые повисли в воздухе, но не были озвучены. – Ты спала с парнем, который тебе даже не нравился? – Он делает несколько шагов в моем направлении. – Что произошло, Лиса? Почему это случилось?

– Я не спала с этим парнем. – Я поднимаю глаза к потолку, сдерживая слезы. – Он… Он не оставил мне выбора. Или заставил поверить, что выбора нет. Теперь уже неважно.

Я обхватываю себя руками и, поджав губы, смотрю на Мейсона.

И я вижу этот момент. Момент, когда он понимает. И мне даже становится его жалко. Правда поражает. Тяжестью ложится на душу. Может мне не стоило ему говорить? Что, если это было эгоистично с моей стороны?

– Ты сейчас говоришь, что этот… парень изнасиловал тебя? – едва слышным, ломким шепотом произносит Мейсон.

Я делаю глубокий вдох.

– Нет, я говорю, что этот парень, чье имя Таннер, насиловал меня множество раз, пока я была в приюте. А когда я уехала оттуда, оказалось, что я беременна, потому что он никогда не пользовался презервативами. И когда я об этом узнала, то прервала беременность, и это было правильным решением. Вот, наверное, что я и пытаюсь сказать тебе. Теперь мы можем лечь спать?

ГЛАВА 23

ЛИСА

– Мейсон! Мейсон! – зову я, но он только качает головой, быстро натягивает свою одежду и выходит из комнаты.

Испытывая огромную досаду и раскаиваясь в том, что рассказала ему о Таннере, я прохожусь по комнате, не представляя, что делать дальше.

«Ты уже достаточно сделала, глупая», – мысленно ругаю себя.

И почему меня дернуло поделиться своим неприглядным прошлым с Мейсоном прямо сейчас? Хотя, знаю – это на меня так случившееся с Обри повлияло. Слишком большое потрясение, я раскисла, и мне захотелось облегчить душу.

Ведь до того, как я призналась Мейсону, никто не знал мою тайну. За единственным исключением. Но человек, которому я доверяла, и который был моей гарантией, что больше ни один ублюдок вроде Таннера Хьюза не причинит мне вреда – разочаровал меня. Разувериться в Кори оказалось чертовски больно.

Вспомнив о брате, я себя отдергиваю. Не хочу сейчас о нем думать. Я зла на него – и сомневаюсь, что в обозримом будущем это изменится – а мысли о нем только расстраивают меня. К тому же на данный момент мне надо разобраться с Мейсоном, а не задаваться вопросом, что, нахрен, не так с моим любимым братом?!

Собравшись с духом, я выхожу из комнаты. В доме Мейсона нет, как нет и на заднем дворе. Я выглядываю в окно в прихожей и вижу его на крыльце. Мейсон курит, сидя на верхней ступеньке. Теряясь в догадке, что сейчас происходит в его голове, я набрасываю куртку на плечи и тихо выхожу за дверь.

– Ты в порядке? – Я с осторожностью смотрю на него, опустившись рядом. Мейсон затягивается, глядя перед собой и не спешит отвечать. Внешне этого не скажешь, но я чувствую, как сильно он напряжен. – Мейсон?

Наконец-то он поворачивается ко мне.

– Ты у меня спрашиваешь, в порядке ли я? – У него хриплый голос. – Разве это не я должен спрашивать у тебя?

Я слабо улыбаюсь: