Его тайна (СИ)

— Сделайте же что-нибудь, Нэро! — злобно прошипел мистер Трэйтон, обращаясь к Эспер. — Мы не можем уничтожить монстра, пока удерживаем заклинанием защитный барьер!

Опасение за жизнь Ника и остальных сильно мешало. Эспер никак не могла сконцентрироваться и вспомнить слова заклинания. Невольно помогла Кэсси, схватив ее за руку. Магия стала перетекать в ее тело, и это помогло Эспер наконец сосредоточиться. Никогда она не могла подумать, что будет благодарна подобному грубому вторжению.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

— Повторяй за мной, — твердо сказала Эспер своей внезапной помощнице и начала произносить слова длинного заклинания смерти из гримуара своей бабушки. Темная магия, но у нее не было иного выхода. На кону стояли их жизни.

Когда было произнесено последнее слово заклятия, дракон на глазах стал стремительно искажаться и уменьшаться, и превратился в молодую темнокожую девушку, одетую в легкое золотистое платье. Все пять ведьм обессилено упали на пол.

— Заклинание должно было его… ее убить, — прошептала Эспер, с трудом поднимаясь на ноги, и направилась к человеческому воплощению дракона. Бедняжка выглядела испугано, но вполне безобидно. — Может, она проклята?

— Не подходи! — отчаянно крикнул Николас и побежал в сторону Эспер, когда она, желая помочь девушке подняться, протянула к драконице руку, но было поздно. Огнедышащее существо в человеческом облике резко выпрямилось, и с шумом набрав в грудь воздух, выплюнуло в нее яркую струю огня.

Эспер попыталась увернуться, но так до конца и не смогла. Громко закричав от невыносимой боли, она через пару секунд потеряла сознание. Последнее, что Эспер увидела — Ник, объятый белым пламенем.

* * *

Дальше все было как в тумане. Кажется, она истошно кричала и бесконечно плакала. Лампочка реальности то включалась, то вновь выключалась, погружая ее разум в темноту.

— Боже! Эспер… Пожалуйста. Потерпи. Немного совсем чуть-чуть… — Ее бережно подняли и крепко обняли чьи-то теплые, сильные руки, а затем завертела пучина боли и мрака. Бесконечная мертвая тишина.

— Ник! Ник! — звала она, когда вновь оказывалась в сознании, пытаясь понять, что же с ним произошло.

— Тише-тише, Эспер. Все в порядке… Все будет хорошо… — Вновь обволакивающая, удушающая тьма, а затем, словно миллион лет спустя, до нее донесся чей-то голос, проходя будто через тугую толщу воды:

— Дракона убивает удар в уязвимое место. В шею. Эспер вместе с Кэсси каким-то заклинанием превратили монстра в женщину, а затем я заколол ее арбалетной стрелой, когда…

Эспер попыталась открыть глаза и у нее получилось. Зрение быстро сфокусировалось, и она поняла, что лежит на своей кровати. В ее комнате собрались все члены попечительского совета, а возле изголовья стоял Николас Хотман и, видимо, отчитывался о произошедшем.

— Живой… — с трудом прошептала Эспер, и попыталась улыбнуться, но губы пересохли, а в горло будто насыпали песка.

— Как себя чувствуешь? — с нежностью тихо спросил Ник, когда заметил, что она проснулась. — Доктор вколол тебе лошадиную дозу снотворного и обезболивающего.

— Жить буду, — с трудом выговорила Эспер и протянула к нему руку. Ник легко пожал ее ладонь, но она уже не почувствовала, потому что сразу провалилась в спокойный, мирный и уютный сон, как только узнала, что ее любимый и самый близкий человек в полном порядке.

Глава 10. (Не) подарок

На следующий день Эспер проснулась под вечер. Ее разбудила доктор Фрейл, сменила повязки и заставила выпить новую порцию лекарств. Магическая регенерация, свойственная всем оборотням, справлялась с ожогом от огня волшебной драконицы не так хорошо, как Эспер бы хотелось. Рана все еще доставляла много неудобств, хотя мышцы и кожа стали восстанавливаться почти сразу.

— Скоро все заживет, не беспокойся, — уверила ее мисс Фрейл. — Ожег такой степени тяжести будет сходить крайне медленно, но прогноз хороший. Всего неделю полежишь в постели.

— Неделю?! — вскрикнула Эспер. — Да я же помру от скуки!

— Я попрошу кого-нибудь зайти и поболтать с тобой, — улыбнулась мисс Фрейл. — Но лучше спи и отдыхай. Так ты быстрее восстановишься.

Эспер пришлось смириться, тем более что возмущаться ей не очень-то и хотелось. Руку по-прежнему пронзала сильная боль, стоило ей только немного подвигать даже кончиками пальцев. Единственное, что оставалось — смирно лежать, глядя в потолок. Целых семь дней.

«Невыносимо!» — взвыла про себя Эспер.

Как назло, Николас Хотман почему-то заходил именно тогда, когда она спала. Его регулярные визиты угадывались по оставленным на тумбочке маленьким презентам. Никто больше не смог бы догадаться, чего именно ей захочется. Только Ник знал, какой зефир она любит, и какие цветы ассоциируются у нее с заботой и спокойствием. Однажды в прошлом, после тренировки на воздухе, когда они сидели в тени деревьев, Эспер рассказала, как в детстве папа привозил ей из города яблочный зефир в шоколаде, а ее маме — маленькие дождевые лилии, нежный запах которых она помнит и по сей день.