Эгоист (дореволюционная орфография)

— Да и на пароход, везшемъ сюда сотни переселенцевъ, я видла, сколько заботы и боязливости, сколько мечтаній и надеждъ везетъ онъ на себ. Вдь почти никогда не бываетъ, чтобы именно счастье заставляло переселенцевъ уйти со своей родины! У большинства переселеніе является послдней на­деждой, крайней попыткой найти себ спасеніе въ новой жизни за океаномъ, здсь. И подумать только, что вс эти надежды разбиваются, что этимъ бднякамъ не приносятъ пользы ни­какая ихъ борьба и неустанный трудъ, что они должны погиб­нуть изъ-за того, что одинъ какой либо субъектъ хочетъ раз­богатеть изъ-за того, что есть люди, намренно, вполн со­знательно посылающіе своихъ братъевъ на гибель, чтобы из­влечь изъ этого барыши! Я никогда не сочла бы этого возможнымъ, если бы не видла этого своими глазами, не слы­шала бы этого отъ тхъ, кто возвратился съ мстъ своего переселенія.

Фрида остановилась, съ испугомъ замтивъ мертвенную блдность, покрывавшую лицо все еще неподвижно стоявшаго Зандова. Оно было попрежнему точно выковано изъ стали и не­подвижно; никакое ощущеніе не отражалось на немъ, но вся кровь видимо сбжала съ этого лица, и его застывшее выраженіе вызывало жуткое чувство. Зандовъ не замтилъ вопросительнаго, озабоченнаго взгляда молодой двушки; только ея внезапное молчаніе видимо привело его въ себя. Онъ рзко выпрямился, провелъ рукой по лицу и произнесъ:

— Вы смло заступаетесь за своихъ земляковъ, нужно от­дать вамъ справедливость!

Его голосъ звучалъ глухо, сдавленно, какъ будто каждое слово стоило ему громаднаго напряженія.

— Это и вы сдлали бы, если бы вамъ представилась воз­можность, — вполн непринужденно отвтила ему Фрида. — Безспорно вы со всмъ авторитетомъ своего имени и положенія выступили бы противъ подобныхъ предпріятій и конечно могли бы добиться значительно большаго, нежели неизвстный священникъ, которому напряженная духовная дятельность оставляетъ очень мало свободнаго времени и на обязанность котораго выпадаетъ слишкомъ много случаевъ, требующихъ смяг­ченiя горя и нужды членовъ собственной общины. Мистеръ Зандовъ, — и Фрида подошла къ нему подъ вліяніемъ внезапно вспыхнувшей доврчивости, — я, право, не желала оскорблять васъ тми неосторожными словами. Слухи приписываютъ нехорошіе планы Дженкинсу. Возможно, что люди не­правы, что пасторъ Гагенъ былъ введенъ въ заблужденіе. Вы лично не врите этому, я вижу это по вашему волненію, хотя вы и хотите скрыть его, а вы конечно лучше всхъ должны знать своего длового друга.

Дйствительно Зандовъ былъ взволнованъ. Его рука такъ судорожно сдавила рзную спинку скамьи, что, казалось, вотъ-вотъ она разломится подъ его пальцами. Да, онъ былъ такъ взволнованъ, что прошло нсколько секундъ, пока онъ овладлъ своимъ голосомъ.

— Наша бееда свелась къ очень нерадостной тем, — от­рывисто произнесъ онъ. — Но я никогда не поврилъ бы, что робкое, тихое дитя, едва поднимавшее глаза и открывавшее уста въ теченіе цлой недли пребыванія въ моемъ дом. могло бы такъ страстно вспыхнуть, разъ дло коснулось защиты чужихъ интересовъ. Почему вы никогда не показали себя съ этой стороны?

— Я не осмливалась... я такъ боялась...

Фрида не сказала ничего боле, но ея взоръ, полубоязливо и полудоврчиво направленный на Зандова, досказалъ то, что умалчивали уста. И этотъ взоръ былъ понятъ.

— Кого вы боялись? Ужъ не меня ли? — спросилъ Зандовъ.

— Да, — съ глубокимъ вздохомъ отвтила молодая девуш­ка. — Я очень... очень боялась васъ... до настоящей минуты.

— Это вы не должны больше длать! — Голосъ Зандова зазвучалъ непривычной, уже долгіе годы совершенно чуждой ему, ноткой; въ немъ чувствовались нарождающаяся теплота и мягкость. — Я видимо казался вамъ очень строгимъ и холоднымъ — таковъ я пожалуй и на самомъ дл въ дловыхъ отношеніяхъ; но по отношенiю къ молоденькой гость, ищущей въ моемъ дом покровительства и пріюта, я такимъ не буду. Не отстраняйтесь отъ меня на будущее время столь боязливо, какъ до сихъ поръ! Вы можете безъ страха подходить ко мн.

Онъ протянулъ двушк руку, но Фрида медлила принять ее. Блдность и румянецъ чередовались на ея лиц, но каза­лось, что все же какое-то бурное, съ трудомъ сдерживаемое чувство хочетъ вырваться наружу. Въ этотъ моментъ съ тер­расы донесся голосъ Джесси, обезпокоившейся долгимъ отсутствіемъ Фриды. Послдняя всрепенулась.

— Меня зоветь миссъ Клиффордъ, мн нужно пойти къ ней. Благодарю васъ, мистеръ Зандовъ, я... я боле не стану бо­яться васъ! — сказала молодая двушка и быстро, прежде чмъ онъ могъ воспрепятствовать, прижала губы къ его все еще протянутой рук и скрылась среди кустарииковъ.

IX.