Эй, Микки! (СИ)

— Что ты там говорил про Саус-сайд, который в нас въелся и от которого надо избавляться? – вздыхает она и садится напротив.

— Ничего подобного никогда не говорил, – с набитым ртом отвечает Микки, для убедительности помотав головой.

— Ты же не сможешь вечно перебиваться случайными связями.

— Мэнди, вечно у меня и хуй стоять не будет. Хотелось бы, но я реалист.

— Йен не виноват, что ты шуганый!

— А я его виню? – повышает голос Микки и, отодвинув бургер, ставит локти на стол. – Мэнди, в чём дело? Почему всё, что я от тебя слышу с того момента, как в твою жизнь вернулся Галлагер, – это какие-то долбоебические обвинения? Я веду себя ровно так же, и раньше тебя это устраивало. Нихера не изменилось, только Йен вдруг заявился со своими спектаклями. Мне его и на работе хватает, сделай одолжение, не тащи это дерьмо в мою квартиру. Влюбился он, разлюбился, убил кого-то – это не ко мне. Доступно?

Он ждёт, правда ждёт грубой отповеди в ответ, но Мэнди, похоже, проникается и просто кивает. И Микки ненавидит эти жалостливые взгляды, которые она кидает на него следующие полчаса до своего ухода, пока сидит напротив на высоком стуле и болтает ногами.

Нет никакого Стэна, а Мэнди сказала, что Йен влюбился.

Микки старательно гонит от себя мысли, что Галлагер мог влюбиться в него. Ребята вроде него не влюбляются в ребят вроде Микки, они разные, как небо и земля.

Или Мэнди могла просто ошибиться. Могла же?

Но он определённо будет внимательнее. Галлагер за ним три года хвостом бегал, а если и правда влюбится, то Микки вообще продохнуть не сможет. А ему бы не помешало: не привязываться же к тому, кто просто знатно ебёт его жопу?

Не привязываться.

*

Мэндз

[10:16 p.m.] Ты его по имени назвал

Вы

[10:17 p.m.] Нахуй иди

========== Глава 12 ==========

У Микки гора планов на воскресенье. Ему надо сходить в магазин за продуктами, постирать рабочие рубашки – опять отложил на последний момент, ничему жизнь не учит, – приготовить пожрать хотя бы на завтра и оплатить счета. А он ненавидит, всем сердцем ненавидит эту херню, потому что до сих пор не может поверить в то, что заслужил всё это. Что ему реально хватит бабла и на продукты, и на оплату квартиры, да даже останется! Дохера останется, если честно. Ещё каких-то семь лет назад он пиздил продукты в магазине ссыкливого индуса, имени которого уже и не вспомнит, а сейчас может купить себе что угодно. То есть буквально всё. Даже вон тот уродский торт-мороженое на верхней полке морозилки. Даже вон ту огромную банку «Нутеллы», которая наверняка обрадует Галлагера.

Он отдёргивает руку, едва осознав, что реально тянется к пасте, и встряхивает головой. Злится на себя, идёт дальше по ряду, но возвращается и всё-таки её берёт. Маленькую банку. В конце концов, Галлагера тоже надо чем-то кормить, а жрать нормальные продукты он так и не научился. Как будто «Нутелла» что-то значит.

Возвращаясь домой, он забирает из почтового ящика на первом этаже счета и поднимается к себе. Прикидывает, что из полуфабрикатов оставить на ужин, вынимает из кармана ключи, а почти дойдя до своей квартиры, останавливается.

Дверь квартиры Мэнди открыта.

Вряд ли бы Йен отпустил её, быстро мелькает в голове, и остаток пути до квартиры он преодолевает максимально тихо. Так же тихо открывает дверь, ставит в прихожей пакет, дотягивается до ящика с пистолетом и, сняв его с предохранителя, выходит обратно.

Не страшно. Даже при условии, что там, скорее всего, этот мужик-гора Мэнди, а рядом больше никого. И хорошо, что никого, понимает он и аккуратно пробирается в квартиру, прикрыв за собой дверь. Он заглядывает в ванную и на кухню – пусто – и пересекает коридор с поднятым пистолетом.

— Соскучился, огарок? – грубо спрашивает он и, наткнувшись взглядом на вздрогнувшего Галлагера, закатывает глаза. – Блядь, ты-то тут что делаешь?

— Могу задать тебе тот же вопрос, – хмыкает он, взяв себя в руки. – Ты всегда к соседям с пистолетом ходишь?

— Нет, только в том случае, если знаю, что в квартире никого быть не должно. Хочешь поржать над моей бдительностью? Напомнить тебе, что Мэнди живёт у тебя?

— Отвали, – миролюбиво отмахивается Галлагер. – Тупанул.

— Что ты тут делаешь? – настаивает Микки.

— К тебе приехал, – широко лыбится тот.

— Квартирой ошибся?

— Тебя не было!

— А у тебя так кстати в кармане оказались ключи Мэнди?

— Да какого хера ты доёбываешься? – возмущается Йен. – К себе пиздуй! Мэнди тут нет, бывшего мужика её тоже. Чисто!

— Если Мэнди скажет, что у неё пропали любимые стринги, я тебя сдам.

— Хочешь посмотреть на меня в стрингах? – выгибает бровь он.

— Фу, блядь, даже не думай об этом, – кривится Микки. – Тебе без них пидорасни в жизни не хватает? Ты бы ещё в гей-клуб подался плясать в липких золотых трусах и с галстуком на голой груди. Тебя бы там оценили. Колёсами бы заправили под завязку.