Эй, Микки! (СИ)

Он так и не придумал. Забросал Микки миллиардом «спасибо», покидал вещи в рюкзак и втопил в колледж. Тем же вечером после учёбы он пытался вызнать, чем это всё обернулось, заметил ли Терри, будут ли проблемы у Микки, но тот отмалчивался и ужасно этим бесил. Деньги он, естественно, не брал – о, Йен с самого начала был уверен на сто процентов, что так оно и будет, – и вообще начал его избегать. Ему это даже удавалось, пока они не пересеклись вечером в туалете, и Йен, ведомый какими-то первобытными инстинктами, не впихнул его в кабинку.

Микки, кстати, не то чтобы сопротивлялся. Он сбито дышал и тянул Йена за волосы, пока он старательно насасывал член, помогая себе рукой, и сам Йен вдохновлялся всё сильнее, потому что реакции сводили с ума. Ему до этого момента даже в голову не приходило кому-то отсосать: привык, что все мечтают взять в рот его член. Не то чтобы он жалел, что не делал минет прежде. Тот факт, что первый член у него во рту – член Микки, заводил настолько, что он был готов выпрыгнуть из штанов. Был готов, но не мог к себе даже прикоснуться, заняв обе руки.

Йену всегда сосали неплохо. Фанатом минета он не был, драть зад нравилось ему гораздо больше, чем чужие глотки, но до этого момента он и не подозревал, насколько это сложно. Втянуть щёки, расслабить горло, умудриться не слишком сильно надавить на корень языка… деть куда-нибудь зубы, наконец. Хотя Микки и так всё устраивало, пока Йен не подавился и не сжал зубы чуть сильнее, чем прежде, тут же получив по щеке.

Извинения вслух с членом во рту не дались, так что он просто продолжил вылизывать его по всей длине, изредка глядя снизу вверх на Микки: тот стоял с закрытыми глазами, откинув голову на кафельную стену, и иногда морщился.

Кончив, тот потянулся было к члену Йена, но он зачем-то отскочил в сторону с быстрым «Я сам!». И пожалел об этом в ту же секунду, но Микки уже пожал плечами и вышел из кабинки.

Йен вряд ли когда-то сможет перестать задавать себе вопрос, чем бы всё закончилось, если бы он тогда не испугался.

*

Это было откровенно тупо, но перестать каждый раз напоминать Микки о минете он просто не мог. Отмечал каждое движение и взгляд, когда упоминал об этом, в надежде зацепиться хоть за что-то и как минимум повторить, а ещё лучше – заполучить себе его в единоличное пользование. Но тот только закатывал глаза и отодвигал Йена в сторону, а ещё иногда приходил на работу не хмурым, а спокойным и, чёрт его дери, удовлетворённым, вызывая у Йена припадки лютой ревности.

Йен пытался плюнуть и продолжить жить прежней жизнью. Получив диплом, они с сокурсниками отправились в бар, где упились до невменяемого состояния. Придя в себя к утру, Йен обнаружил себя на кровати в незнакомой квартире. Стоило увидеть на соседней подушке чёрную макушку, как сердце тут же пустилось вскачь, и следующие несколько минут он пытался отдышаться. Пока парень не повернулся, и Йен не увидел, что до Микки тому как до Луны раком. Осторожно встав с кровати, он вслепую пошарился по квартирке в поисках двери в ванную, отыскал её, прополоскал рот от паскудного привкуса, оделся и собрался уже так же незаметно свалить, когда в спину донеслось:

— Ты не оставил свой номер, – и Йен мысленно не перекрестился от облегчения. – Не знаю, кто такой твой Микки, но если хочешь, я напишу расписку, что сосёшь ты охуенно.

— Обойдусь, – сухо ответил он и, открыв со второй попытки дверь, вывалился наружу.

Не то чтобы он планировал оставить свой рот девственным в надежде, что однажды Микки всё же прозреет, но в этот самый момент от себя было настолько противно, что он чуть не разрыдался от ненависти к себе.

Район был незнакомым и явно глухим, потому что первая машина такси попалась ему только минут через двадцать, а дома он оказался ещё через сорок.

Так старательно, как в тот день, Йену не приходилось чистить зубы ни до, ни после.

*

К Рождеству он почувствовал, что готов наконец дышать полной грудью. Доказывать что-то Микки желания больше не было, и он как-то уже свыкся с мыслью, что его отпустило. И сразу как-то появилось больше поводов улыбаться, и знаки внимания вдруг посыпались со всех сторон. Может, они и раньше сыпались, просто Йен, увлечённый Микки, их не замечал. Он стал чаще бывать на вечеринках, перестал сторониться остальных и бояться, что Микки подумает о нём что-то неправильное.

Ему наконец-то стало похер, однажды утром решил он. «Серьёзно, что ли?» – ухмыльнулся кто-то сверху, и этот же самый день ударил Йена под дых.

До рабочего дня оставалось ещё минут пятнадцать, когда он вошёл в офисное здание. И застыл истуканом посреди холла, потому что метрах в десяти от него неловко переминался с ноги на ногу Микки, напротив которого стоял новый охранник. Не просто стоял, перегнувшись через свою чёртову стойку, о нет. Он вышел из-за этой самой стойки, и расстояние между ним и Микки можно было бы замерять линейкой: Йен был уверен, что там и пяти дюймов не наберётся. Сука, ну неужели не видит, что Микки явно некомфортно?