Эйфория

К слову сказать, с течением времени развитие становилось все более бурным. Примерно в тот же период, что Бенедикт поступил в университет, Дэвид, пережив несколько кризисов, ни один из которых не имел отношения к среднему возрасту, но зато имел отношение к его флегматичной и устойчивой натуре, вспыхнувшей столь же страстно, сколь и внезапно, завел роман со своей аспиранткой и уехал в Уэльс. Аманда, у которой Бенедикт как раз тогда гостил на каникулах, в ответ на вопрос, как она к этому относится, только плечами пожала и показала ему фотографию своего нового любовника. Бенедикт расхохотался и больше к этому не возвращался.

Вновь задуматься о том, что происходит с его матерью и насколько хорошо она себя чувствует в каком-либо из своих новых амплуа, его заставило возвращение из-за границы Тони. Так вышло, что, стремясь увидеться с Бенедиктом, тот позвонил в дом его родителей, хотя знал, что он давно там не живет. Вероятно, просто потерял номер его телефона – сейчас Бенедикт даже не мог вспомнить, что стало причиной этой ошибки. Но последствия ее, надо было признать, – и Бенедикт был убежден, что, заговори они с ним на эту тему, Тони бы с ним согласился, – последствия ее впечатляли.

Первые подозрения в том, что что-то не так, возникли у Бенедикта, когда он, заглянув к матери после какой-то вечеринки – просто потому, что до нее было ехать ближе, чем до его квартиры, а в том состоянии, в котором он тогда пребывал, это было весомым аргументом, – внезапно обнаружил в ее доме Тони, слегка взъерошенного и смущенного, но в целом вполне довольного жизнью. По его словам, ему понадобилось отыскать что-то в их семейной библиотеке, что было полным бредом, поскольку Аманда не слишком разделяла страсть Дэвида к книгам и большую часть по-настоящему редких и интересных изданий он увез еще несколько лет назад при переезде, оставив лишь пару собраний сочинений английских классиков и беллетристику, к которой питал острое отвращение. Пропустив мимо ушей путаные объяснения друга, Бенедикт, которому в тот день было явно не до выяснения того, какие отношения связывают его мать и Тони, быстро отвлекся на что-то другое и благополучно забыл об этом инциденте. В следующий раз непонятная близость Аманды и Тони (непонятная, чтобы не сказать – беспокоящая, усмехнулся Бенедикт) бросилась ему в глаза после вечеринки, на которую он сам не смог прийти, то ли потому, что не хотел тратить вечер на бессмысленное времяпровождение и церемонные беседы с людьми вроде Честеров, дружба с которыми Аманды и Дэвида, умудрявшимися, даже живя раздельно, иметь общий круг знакомых, то ли потому, что банально устал после целого дня в университете. В любом случае, он хорошо помнил, что после нескольких настойчивых просьб матери, ответить на которые не чувствовал себя физически способным, в конце концов рассвирепел и отправил вместо себя Тони. Поинтересовавшись у него на следующее утро тем, как прошла встреча и столкнувшись с абсолютно восторженной реакцией, Бенедикт впервые осознал, что посещения Аманды Тэррингтон вызывают у его друга совершенно не дружеские чувства.

Это было забавное открытие. Бенедикт помнил, как, устроившись тогда в офисе «Эйфории», к тому моменту едва ли проработавшей больше трех недель, они обсуждали какую-то из потенциальных клиенток, и вдруг, увидев, как Тони, поднявшийся для того, чтобы принести себе кофе («нет такой секретарши, которая умела бы делать эспрессо, который я научился пить в Италии»), мечтательно улыбается каким-то своим мыслям, он вдруг понял, что тот влюблен безумно и безраздельно. Мысль о том, что предметом чувств Тони была его собственная мать, не столько пугала, сколько вызывала приступ оживленного любопытства, но Бенедикт благоразумно предпочел спрятать его подальше, чтобы не смущать и без того, похоже, изрядно сконфуженного Тони, который, как бы ни старался он делать вид, что ничего не произошло, прекрасно знал, что Бенедикт видит его насквозь. В тот день они больше не говорили об этом, и, насколько знал Бенедикт, с тех пор отношения его матери и Тони не претерпели серьезных изменений, если не считать того, что в последние пару лет они стали встречаться чаще, что, в свою очередь, моментально вызвало у друзей шквал шуток на тему «она так жаждет узнать, чем живет ее неблагодарный сын, что готова проводить все свое время с его другом».