Эйнемида III. Надежда на весну.

– Человек у входа. Велел срочно звать тебя, заходить отказался.

– Кто?

– Не знаю, лица не открыл. Вроде местный, но говорил по-нашему.

– Иду, – на всякий случай заправив за пояс хитона нож, Энекл направился ко входу. Раб с дубинкой и светильником следовал за ним.

Скрывающийся в тени привратной лампы, гость шагнул вперёд, приподнимая тёмный капюшон, и Энекл удивлённо узнал Эн-Нитаниша – любимца царя и нового начальника стражи. Молодой человек был бледен и решителен, точно перед битвой.

– Эн-Нитани... – приветливо начал было Энекл, но гость его поспешно оборвал.

– Тише! – громко прошипел он. – Не надо имён.

– Что случилось?

– Твоих схватили: Каллифонта, Диоклета и Клифея, – Эн-Нитаниш говорил быстро, проглатывая слова. – За тобой уже идут, у тебя есть четверть часа.

– Кто схватил? – выдохнул Энекл.

– Люди Сарруна и Нефалима. Их обвиняют в измене... Неважно. Беги немедля, прячься под землю. Твоё описание есть у стражников, не показывай лицо.

– Но...

– Всё, мне нельзя оставаться. Я ухожу. Прощай, – не дожидаясь ответа, начальник стражи развернулся, закрывая лицо капюшоном.

– Спасибо тебе, – успел выпалить Энекл вдогонку.

Молодой человек нервически дёрнул плечом и почти бегом скрылся в темноте.

– Что, господин? – обеспокоенно спросил Евгор, едва Энекл молнией ворвался обратно в дом.

– Через десять минут меня придут арестовать, – сухо сообщил Энекл, раб испуганно охнул. – Не сопротивляйтесь, делайте, что говорят. Где я, вы не знаете – ушёл и всё. Что кто-то приходил, не говорить. Ясно?

– Да господин, – хорошо вышколенный раб быстро справился с волнением. – Храни тебя Эйленос справедливейший.

– Может ещё свидимся. Получится – уходите с остальными в Эйнемиду или куда хотите. Ситайте себя свободными – именем Сагвениса Разрушителя Оков. А пока приготовь пару факелов.

Не обращая более внимания на склонившегося раба, Энекл стремглав ринулся в свои покои. Быстро сменить домашний хитон на приличный, сверху шерстяной плащ попросторнее, к поясу меч, сверху – пояс-обманка. Готово! Достав из тайника небольшой сундучок, Энекл быстро открыл его висящим на шее ключом и пересыпал золотые монеты в холщовый кошель у пояса – сколько влезло, а остальное на место, может и не найдут. Выскочив в коридор, Энекл едва не натолкнулся на Евгора.

– Твои факелы, господин, и ещё вот: хлеб, – раб почтительно протянул свежую краюху. – Вдруг пригодится...

Энекл благодарно кивнул, сунул хлеб за пазуху, заткнул за пояс факелы и бросился к выходу.

Едва недавний тысячник стражи, а ныне беглец, скрылся в простенке, улицу осветило пламя десятков факелов, и толпа человек в тридцать окружила его дом. В дверь нетерпеливо застучали, послышались крики и взволнованные голоса, но развития событий Энекл дожидаться не собирался. Он перебежал на соседнюю улицу и нашёл круглый люк, утопленный в стенной нише. Приподняв крышку из обожжёной глины, Энекл недовольно поморщился от не самого приятного запаха.

Большие водостоки ‒ одна из главных, хотя и не самых приятных взору, достопримечательностей Нинурты. Архитектор Левагор Хтосский называл их величайшим чудом Архены, более удивительным, чем город-сад Менерхенея или усыпальницы кахамских владык. Прежде это были открытые каналы для орошения городских садов, а заодно и для слива нечистот, что, надо полагать, придавало древней Нинурте весьма своеобразный аромат. Лет так четыреста назад, царь Ушшуртабалан Градостроитель велел углубить и расширить сеть каналов, сделать их закрытыми, а сверху настелить кирпичные мостовые. Водостоки пронизывали землю под Средним Городом, точно кротовые норы, снабжая обывателей водой и избавляя их от отходов. За состоянием Водостоков следила особая служба, а немалая плата за пользование водой, жизненно необходимой в засушливой Нинурте, пополняла царскую казну и служила вечным поводом для споров между народом и властями.

Тщательно прикрыв за собой крышку, Энекл спрыгнул вниз, запалил факел и огляделся. Круглый проход шириной локтей в восемь, обрамлённый снизу узкими бортиками, за которыми неторопливо бежит дурно пахнущая тёмная вода. Мерзкое место. Мерзкое и небезопасное: бродяги, преступники и им подобные давно облюбовали подземные стоки, умело избегая обходчиков, рабочих и патрулей царской стражи. Чужак со звонкой мошной здесь словно волк на псарне, поэтому лучше убраться отсюда поживее. С мечом наголо в одной руке и с факелом в другой, Энекл решительно зашагал по тёмному коридору.

***