Эйнемида IV. Солнце нового мира.

– Будь ты проклят, – в сердцах прошипел Кретофой. Гигий встретил его ненавидящий взгляд с невозмутимым спокойствием.

– Остальным приказы будут даны после, – сообщил он. – Собрание окончено, пусть ваши люди вернутся к кораблям. Калимера.

С достоинством развернувшись, Гигий чуть заметно кивнул бледному как мел Лиску и тяжёлой походкой побрёл в сторону лагеря. Он не хотел признаваться в этом самому себе, но вопли и мольбы до сих пор стояли в его в ушах. Невзначай вспомнилось лицо того мальчика… То, что Гигий сделал сегодня – правильно, и совесть отступит пред ликом справедливости, но сегодня ему понадобится вино – и нечто большее.

– Гигий, ты понимаешь, что делаешь? – Перей поспешно догнал наварха, но голос предусмотрительно понизил. Хоть на это ума хватило: нечего лишний раз показывать, что между эфериянами есть разногласия. – Откуда мы возьмём людей на хисские корабли?

– Я об этом подумал. Снимите сколько нужно гребцов с вёсел, раздайте трофейное оружие. Выбери тех, кто покрепче, объяви, что, если победим, они сохранят доспехи и останутся в сословии гоплитов. Это поднимет их боевой дух.

– А грести кто будет?!

– Сегодня мы приобрели немало гребцов, – пожал плечами наварх.

– Каких гребцов? – опешил Перей. – Постой, ты что… о феспотидянах?

– А ты догадлив, – Гигий усмехнулся. – Да, бери их. Пока сенхейцы сюда доползут, раны как раз заживут.

– Рабы?! Ты, должно быть, шутишь! Мы что, варвары какие-нибудь?! Мы эферияне! У нас на кораблях ни цепей, ни кнутов! Наши келевсты не умеют управлять рабами!

– Это несложно, – равнодушно отмахнулся наварх. – Просто пусть позаботятся о том, чтобы раны на их спинах болели сильнее, чем на руках.

Глава IX

– Ничего не понимаю. Это какая-то глупость…– с небрежным изяществом закинув на плечо тёмно-голубой плащ, Гермий не сводил глаз с широкого горла долины и тёмных прямоугольников фаланг, ясно различимых на ровной каменистой земле. Смуглое лицо периссца выражало искреннее недоумение. – Зачем они так растянули строй?

– Чтобы не дать нам охватить себя с флангов, – сообщил очевидное Сосфен. Он, как всегда, оделся на битву с подчёркнутой тщательностью: чёрный плащ безукоризненно чист, посеребрённые кольчуга и шлем с чёрным гребнем сверкают на ярком весеннем солнце.

– Не верю, – сказал царевич. – Это слишком просто и предсказуемо.

Войска Кинаны полностью перегородили вход в долину, оставив на правом фланге место для прохода конницы. Построение для косой атаки: справа ударный кулак из опытных грейцев и бессцев, глубокий строй в двенадцать рядов, слева – стратия под флагом с тремя рыбами, которую разведчики определили как вчерашних землепашцев и пастухов. Эти растянулись тонкой линией, жертвуя глубиной строя в пользу ширины. Отряд гисеров за их спинами – резерв, а заодно и средство заставить новобранцев бояться того, что сзади, больше, чем того, что впереди. Кинана и её полководцы ставят на прорыв лучшими отрядами и конницей, пока остальные будут держать фронт. Всё точь-в-точь как в книгах по военному делу – и это неожиданность.

– Они разве не понимают, что селяне не продержатся долго? – не унимался Гермий.

– Может какая-то ловушка? Скрытое подкрепление? Откуда мы знаем, сколько варваров они наняли? – мысли о неведомо где спрятанном варварском войске упорно не желали покидать голову Филокла.

– Где скрытое? – спросил периссец. – И как? Они так построились, что засаду сделать негде.

– Значит кое-кто просто переоценил «героиню Эгоры», – презрительно фыркнул брат Парамена. – Нам же лучше.

– Как бы тебе её не недооценить, – немедленно огрызнулся Гермий. Последние дни эти двое только и делали, что пререкались по поводу и без.

– Филота, – Сосфен обернулся к разом подобравшемуся порученцу. – Передай командирам стратий: пусть ариарцы строятся в шестнадцать рядов, а перипейцы заполнят промежуток.

– Прорыв, – кивнул Гермий. – Селяне побегут, нечего и думать… Не понимаю.

Вдоль рядов вражеского войска поползла едва различимая с такого расстояния точка, послышался шум. Речь перед битвой – важное дело. Сосфен заставлял учеников держать речи перед рабами на царских стройках, грузчиками ордейского рынка и нищими у дверей храмов. Хороший полководец должен уметь найти нужные слова даже для самых отчаявшихся.

– Гермий, вышли гиппотоксотов, пусть атакуют их левый фланг. Дротиками, в ближний бой не вступать.

– Посмотреть, на самом ли деле это селяне? Я тоже думал, что они могли поменяться значками… Будет сделано.

Гермий чеканно развернулся и бросился к своему коню. Со стороны вражеского войска раздался дружный рёв. Между тёмными квадратами копейщиков, точно муравьи вокруг майских жуков, замелькали чёрные точки стрелков, выдвигающихся в первый ряд. Поморщившись, Сосфен надел воронёный шлем с чёрным гребнем, мрачное лицо стратега скрылось под непроницаемой посеребрённой личиной.

***

– Прекрасная речь, – усмехнулся Келесс, едва Кинана подъехала к своей ставке. Разгорячённая, всё ещё полная ораторского пыла, девушка ответила приятелю весёлой улыбкой.

– Кажется мне, или я чую атталов голос? – хохотнула она.