Эйнштейн и религия

Другое замечательное свойство галлюцинаций, не менее известное и упоминаемое также Паришем, по описаниям Шарко[30] состоит в следующем: «Наиболее обыкновенными формами видений в так называемой тяжелой истерии являются черные крысы, кошки, змеи, пауки, муравьи, сверкающие звезды, огненные шары и пр. Видения эти не бывают неподвижны. Они или движутся по диагонали через поле зрения больного, или приходят из-за спины, проходят мимо и исчезают в пространстве. В окраске их преобладают два цвета, черный и красный (огненный)».

Прежде всего, что касается черного и красного цветов, само собой напрашивается сопоставление с шаманством, которое тоже бывает или черное, или красное. Черное шаманство обыкновенно считается злым, а красное добрым. Оказывается, что это позднейшее различие морально-общественного свойства в основе своей вытекает из цветовых различий восприятия зрительных форм, свойственного первобытному сознанию.

На раскрашенных рисунках, относящихся к шаманству, у разных племен, доброе шаманство всегда окрашивается красной краской, а злое — черной краской[31]. В последующем развитии красное шаманство представляется и называется белым (дневным). Повидимому, зрение первобытного человека в дневном свете прежде всего различает самый энергический и яркий цвет — красный, и только впоследствии воспринимает весь сложный спектр белого цвета.

Очевидно в связи с этим значением черного и красного цветов, оба эти цвета связаны также с колдовством, с духами, с амулетами и пр. Дьявол одевается в черное или красное, или в черное с красным. Карлики и гномы, феи и эльфы часто являются в красном. Разнообразнейшие амулеты бывают то красные, то черные. Так, на острове Скаттери, в нижнем течении реки Шаннона в Ирландии, красная шерстинка, повязанная кругом шеи, защищает ребенка против злых фей и ягненка против фей и лисиц[32]. В Англии, в Эссэксе, моток красного шелка, повязанный на шею ребенку, помогает прорезываться зубкам. В Африке, в Конго, красная бусина служит шаману при лечении больных, как определитель источника болезни. В средневековой Германии черная шерстинка с девятью узелками служила для лечения вывихов. Ее обвязывали кругом вывихнутого члена. Таким образом, черная и красная одежда дьявола не проистекает из адского мрака и неугасимого огня, как обыкновенно полагают, она связана с более глубокими и древними цветовыми восприятиями образов первичного экстаза, являвшихся людям.

Далее, животные образы, упомянутые выше, также весьма характерны и для алкогольных видений. Ящерицы, змеи и всякая мелкая нечисть составляют обычный об'ект алкогольного, воображения. Крысы, кошки, змеи, кривляющиеся обезьяны наполняют видения алкогольного Delirium Tremens (белая горячка). Больной топает и шаркает ногами по земле, раздавливая воображаемых насекомых. Потом неожиданно шлепает ладонью по бедру, чтоб убить паука, огромного и черного, который взбирается вверх по его телу.

Рядом с этими видениями мелких животных, различные исследователи указывают также и присутствие крупных зверей, баснословных чудовищ, великанов. Существуют даже особые термины для каждого рода этих животных видений. Мелкие видения называются — микрозооскопическими, а крупные видения — макрозооскопическими. Некоторые ученые пытаются устанавливать даже численные отношения. Так, по наблюдениям де-Санктиса, в случаях тяжелой истерии макрозооскопические видения составляют 62 % всего числа видений, а в случаях легкой истерии только 35 %.

«В алкогольных видениях» — продолжает де-Санктис, — «напротив того, преобладают микрозооскопические, мелкие образы». В общем, по Лифману, процент таких зооскопических животных образов в алкогольных видениях доходит до 70 %. Деласиув наблюдал их в пятой части всех случаев, а Наке в третьей части[33].

Эти статистические данные не вполне сходятся друг с другом, но они все-таки чрезвычайно интересны.

Те же самые неизбежные кишащие крысы появляются в видениях гашиша. Физиологи стараются найти для этих видений особое физиологическое объяснение, которое должно составить естественный мост между общественно-психологическим и физиологическим подходом к изучению данных явлений.

Мы же с другой стороны должны указать непосредственную связь между этой кишащею нечистью — и кишащими чертенятами, кишащими шакалами религиозных и анимистических представлений человечества.

Серошевский в своих «Якутах»[34] между прочим упоминает шамана Тюсьпюта, который утверждал, что не может носить длинных волос, как полагается шаману. В длинных волосах у него заводятся маленькие духи ер, которые его немилосердно мучат и извести которых можно только стрижкой волос. Этот замечательный пример представляет неожиданное, но совершенно неразрывное сочетание обоих представлений о кишащей нечисти, — анимистического и психиатрического.