На рассвете третьего дня отряд из тридцати всадников, готовый к дальней дороге, ожидал своего командира. Варны отправлялись в Нордгард для заключения военного союза с северянами. Так было решено на совете вождя несколько дней назад. И Шайнара ехала с ними, но по другой причине. Она хотела не столько убежать от Ордена и навсегда остаться в северных землях, сколько отвести беду от главного ухтюга. Ведь это из-за неё ему грозили расправой…
Кони фыркали и били копытами землю в нетерпении. Но Дастар всё не появлялся. Он провёл эту ночь вне ухтюга, а когда наконец вернулся, волосы его были перевязаны белой лентой. Это означало, что он совершил обряд очищения и что-то пообещал своим богам.
– Это из-за меня ты не уехала вовремя, – объяснил Дастар девушке, усаживаясь в седло. – И я дал Слово Варна, что доставлю тебя на север.
К ним подошёл Морлав Тейн. Он протянул девушке сумку, набитую сухими травами, мазями, кореньями и снадобьями. А потом снял с шеи шнурок, на котором висел длинный клык с тремя зарубками, и сказал:
– Передай это Первейшему Оракулу Нордгарда. И тебя примет любой северный клан.
Девушка с благодарностью взяла подвеску, обняла старого Магистра на прощание, и отряд во главе с Дастаром выехал за ворота.
***
Солнечные лучи не могли пробиться сквозь низко ползущие облака. Заметно похолодало. Временами порывы ветра становились такими сильными, что не давали свободно дышать. А над отрядом варнов то и дело кружили несколько рукокрылов. И Шайнара понимала, что Тени всё ещё следят за ними. Они не упустят так просто отступницу из вида. Но в какой момент они решатся напасть? Шёл десятый день пути. И неизвестность сводила её с ума.
По ночам девушке казалось, что она видит вдалеке силуэты в тёмно-синих плащах. Но утром отряд продолжал свой путь по равнинам и, если бы не крылатые зверьки в небе, то создавалось ощущение, что вокруг на несколько миль никого и нет…
Прошло ещё несколько дней, и окружающая местность полностью поменялась. На горизонте маячили снеженные вершины гор. Под копытами лошадей рассыпался серый щебень, прикрытый тонкой ледяной коркой. Воздух наполняла морозная свежесть. А изо рта клубился дымок.
Вскоре погода начала портиться. С севера надвигалась огромная тяжёлая туча, грозившая к вечеру разразиться снежной бурей. Варны загодя разбили лагерь и грелись вокруг костров в полевых шатрах. А снаружи дико завывал ветер.
Шайнара вышла из укрытия, чтобы проведать своего коня. Рыжегривые лошади варнов относились к той редкой породе выносливых животных, которые могли в трудных условиях добывать себе пропитание самостоятельно даже из-под снега, раскапывая копытами кустики пожухлой травы. Девушка приблизилась к вороному Изиру, но тут же отшатнулась в сторону: из мглы появилась фигура в тёмно-синем плаще.
– Они хотят напасть, когда разразиться снежная буря, – произнес мужской голос.
– Анок…? – узнала Шайнара друга.
– У вас мало времени, – перебил тот. – Я смогу задержать их, но ненадолго. Вы же должны воспользоваться этой бурей и уйти. Она скроет ваши следы. Я не дам им поднять в воздух рукокрылов. И мы потеряем вас из вида.
– Анок…
– Не надо.
– Что они с тобой сделают…
– Я сам о себе позабочусь, Шайнара. Бегите.
И он скрылся в ночи.
Девушка вернулась в шатёр и всё рассказала Дастару. Когда началась буря, варны обвязавшись одной верёвкой, чтобы не потерять друг друга, покинули лагерь. Бешенные порывы ветра валили лошадей с ног, снежная пыль обжигала, словно огнём, слепила глаза, забивала уши и рот. Но Дастар не останавливался. Он поверил Шайнаре какой-то необъяснимой слепой верой в тот момент и теперь упорно выводил отряд из-под удара. И когда спустя несколько дней над ними снова засияло солнце, и небо ослепляло своей голубизной, – в облаках парили лишь птицы предгорных равнин и никаких рукокрылов…
***
Зубчатые белые вершины поблескивали в лучах огненного заката. Воздух морозными иголками колол лицо. Варны торопились. Уходя от преследования, Дастар отклонился с первоначального пути и теперь рисковал тем, что ближайший перевал через Рудниковые горы, со дня на день может засыпать снегом, как часто бывало в это время года. И тогда кочевникам придётся делать огромный крюк, чтобы пройти другим путём.
Шайнара ехала, слушая, как скрипит под копытами земля, и думала об Аноке, о Рудене, о Нордгарде и о Карлеме. Неожиданно её размышления прервал крик.
– Стойте! Смотрите!
Его звали Урус – непревзойдённый разведчик и следопыт отряда – он указывал вдаль, где высоко в небе парила гигантская птица. Северяне называли её Серый Кричун. Такие хищники редко залетали вглубь Великих Равнин и обитали, в основном, только здесь – в северной части Рудниковых гор.
В когтях птица несла добычу.
– У неё человек! – воскликнул кто-то.
– Северянин! – подхватил другой.
Шайнара приложила руку к глазам, закрываясь от закатного солнца, и вглядывалась в небо.
Фигурка в когтях птицы была в меховой одежде и маленького роста.
– Это… ребёнок, – проговорила девушка. – Кричун унёс ребёнка из какого-то северного клана!