Её звали Шайнара. Книга вторая

– Этим Щитом, Азорт Талгат закрыл часть вашего народа от драков! – пытаясь унять дрожь в голосе, продолжила она. – Чтобы потом эта часть дала жизнь вашим детям! Потому что никто за пределами Миртании не выживет!

– Только Великая Снежная Мать знает, кто выживет, а кто нет, – возразила Изыр Хим. – И только она может спасти своих детей от Иных. Она даст знак и направит нас, когда это будет необходимо.

– Куда направит?! Времени не осталось! Ваши Иные спустятся с неба со дня на день!

– У тебя нет веры, миртанка. И потому твои слова пусты и лживы.

– Да, Волчья Сестра, – произнёс глава клана Мохнатого носорога, поднимаясь с места и снимая с себя кожано-меховой шлем с рогами. – Один из моих охотников говорил, что ты находишься под влиянием проклятого Талгата. Златогривый демон помутил твой разум и ввёл в сердце сомнение…

Мужчины за столом согласно закивали.

– Она поправится, – проговорил Первейший Оракул, обращаясь уже не к Шайнаре, а ко всем сидящим за столом. – После его казни ей станет лучше…

Мужчины снова одобрительно загудели, и в их глазах девушка видела искреннее переживание за неё. Но они уже давно всё решили – Азорт Талгат будет сожжён…

***

Место казни находилось сразу за деревней. Оно было построено далёкими предками северян и представляло собой каменную площадку в виде шестиконечной звезды, на конце каждого луча которой возвышалась горка из трёх каменных дисков. Такие круги-звёзды Шайнара видела и раньше: они были разбросаны по всему Нордгарду. Но о предназначении их она узнала только сейчас…

В центре площадки находился столб. Под руководством Первейшего Оракула северяне выложили вокруг столба хворост и дрова в три круга. Сожжение последователя Изгнанного представляло собой особый ритуал: сначала поджигался внешний круг, от него по перемычкам постепенно огонь распространялся на средний и только потом загорался последний – расположенный у ног приговорённого. Считалось, что за время, пока огонь дойдёт до третьего круга, Чернокровник по-настоящему раскается, и когда через очищающее пламя тело его отпустит душу, та сможет соединится с праведными предками вновь.

Для ритуального сожжения использовалась только древесина железного дерева, которую невозможно погасить, пока она не прогорит до конца. Такие деревья были редкостью в Нордгарде и произрастали лишь на западных склонах Рудниковых гор. Однако, несмотря на это и на то, что звёздчатыми кругами никто не пользовался уже больше ста пятидесяти лет, все подобные площадки старательно очищались от снега, а в ближайшей деревне всегда имелся запас дров из железного дерева. Ибо таков был наказ первых Очистителей Севера и передавался он от одного Первейшего Оракула к другому.

Карлема повели к месту казни, когда уже совсем стемнело, и лишь факела провожатых разгоняли холодную северную тьму. Люди, пришедшие своими глазами увидеть сожжение златогривого демона, расположились на некотором отдалении от площадки. Они перешёптывались, суеверно прикасаясь к своим амулетам, и с сочувствием посматривая на Шайнару: весть о том, что Волчья Сестра находится под влиянием проклятого Талгата, быстро распространилась среди жителей деревни и тех, кто пришёл засвидетельствовать казнь.

Девушка стояла в толпе и смотрела, как Карлема привязывают к столбу. А перед её глазами вставал образ из того сна-видения, в котором она наблюдала, как на помосте сжигают неких преступников, среди которых был кто-то, кого она хорошо знала. И в том сне Шайнара тоже стояла среди зрителей…

Они замотала головой, прогоняя навязчивый образ, и сердце её колотилось всё сильнее и сильнее. Карлем нашёл её в толпе взглядом и как-то странно улыбнулся, словно не ожидал увидеть. Неужели, он мог подумать, что она уехала на восток? Вот так… без него? Эта мысль болезненно обожгла её от горла до самого живота. Хотя что ещё он мог подумать? Они не виделись все эти шесть дней. Её не пускали к нему, и он ничего не знал о том, как она пыталась защитить его на Суде Нордгарда… Но неужели же не чувствует своим хвалёным полудраковским чувством…

Однако с тех пор, как человеческая сущность в нём одержала победу над драковой, странная связь, что когда-то вела Шайнару из подземелья в тронный зал, прервалась и больше никогда не возобновлялась. Правда, взамен неё появилась другая – то притяжение, которое девушка испытывала, когда он обнимал её или просто стоял слишком близко. И не жар тела Воспламенённого волновал её женскую природу, а что-то другое… Что-то знакомое и неведанное одновременно… Что-то большее, чем она когда-либо испытывала… Что-то словно сотни веков дремавшее и вновь пробуждающееся…

Первейший Оракул поджог внешний круг. Огонь загудел, поглощая сухой хворост, завыл, причмокивая и щёлкая искрами в ночное небо. Шайнара ощутила, как налились тяжестью и приросли к земле ноги. А Карлем смотрел на неё поверх рыжего пламени и пытался улыбаться. Но от этой улыбки у девушки скручивались жилы внутри.