Эйсид-хаус

Перед приездом проверяющих я принял быстрый душ. Едва успел; только вытерся и оделся, как услышал, что у дежурки останавливается фургон инспекторов в форме. Эти козлы находятся на той же ступени, что и мы, только они мобильные. Теоретически они должны проверять маленькие парки, где никто из наших служащих постоянно не сидит. Практически же – совсем другое дело. В действительности они осуществляют своего рода полицейский надзор над нами; в общем, если они мобильные парковые служащие, то мы, следует понимать, стационарные. Они должны проверить, что мы сидим где положено, а не в каком-нибудь пабе. Одного парня, Пита Уоллса, застукали неделю назад в Гилмертоне прямо на рабочем месте. Он трахал в дежурке школьницу. Его временно отстранили с сохранением жалованья, пока идет расследование. Да уж, в муниципалитете знают, как сделать тебе больно; официально позволяют то, что любой парки старается делать неофициально: не находиться на месте, но получать зарплату.

Я вытряхнул несколько окурков из пепельницы в урну, наблюдая, как мобильный инспектор Алек Бойл выходит из машины. Бойл носил темные очки с зеркальными стеклами и низко надвинутую фуражку. Рукава его рубашки были закатаны, и он обычно высовывался из окна машины, когда она стояла на светофорах. И еще он, должно быть, истратил целое состояние на жевательную резинку. Не хватало разве что бруклинского акцента. Что за дерьмо творилось в голове у этого мудака, можно было только догадываться. Маленького роста, на несколько дюймов ниже среднего, и мозгов совсем мало, раз даже в полицию не берут. Ну и уебище!

– Что там насчет долбаного душа? – спросил он.

– Алек, только ни слова об этом говне. Я целый день возился с клятым душем. Контрольная лампочка все время гасла, понимаешь? Сейчас я все уже наладил; но вода была недостаточно горячей для этих футболистов, понимаешь? Они совсем обезумели, качая права.

– Понимаю-понимаю. Только что этот долбоеб Акула говорил со мной по радио. Рвал и метал.

Акула. Дивизионный парковый суперинтендант Берт Резерфорд. Он сегодня дежурит. Только этого нам так охуенно не хватало.

– Ну, надо вызвать сюда мастера.

– Он уже был здесь, твою мать, но никаких неполадок не нашел.

– Как так всегда получается, что эта хрень происходит в мою смену? – жалобно проблеял я, как всегда делали чуваки с нашей работы. – Будто меня, блин, сглазили.

Парковый проверяющий Бойл сочувственно кивнул. Затем его лицо исказила крокодилья улыбка.

– Твой дружок Пит Уоллс вот уж залетел так залетел, верно?

Дружком я Уоллси не назвал бы, он просто был нормальным парнем, на пару с которым мы иногда разводили на деньги лохов-гольфистов. Дружбы теснее между парки, наверно, и не бывает. Вот где в парках делаются настоящие деньги – на гольфе, в павильончике у первой стартовой площадки. Так что каждый козел рвется там подежурить.

– Да, Уоллси поймали со спущенными штанами, я слышал, – кивнул я.

– Взяли прямо за яйца, – поморщился Бойл, лениво протирая очки носовым платком. Этот глупый мудак не въезжал, что размазывает по стеклам сопли, а когда врубился, то на мгновение застыл в нерешительности.

Я вывел его из оцепенения:

– Я слышал, что девушке было шестнадцать и она его подружка. Помолвлены, типа, и все такое. Она просто занесла ему бутерброды, ну и слово за слово, хуем по столу…

– Слышал я все это дерьмо. Это ни черта не значит. Чувака выставят. И охнуть не успеет, как вылетит, мать его, с работы.

Вот в этом я не был так уверен.

– Нет, ставлю пятерку, что он выпутается.

Ну, по крайней мере, мне так казалось. Муниципалитет – очень асексуальная организация. Такую стремную ситуацию они предпочтут не педалировать. Сексуальный скандал – это потенциальный ящик Пандоры, который они вряд ли захотят открывать. Ча Макинтош в профсоюзе найдет подход. Я думал, что у Уоллси довольно неплохие шансы выйти сухим из воды. Ну, это стоит пятерки.

– Отстань, – ухмыльнулся Бойл.

– Нет, давай же. Ставлю голубенькую.

– Ладно, договорились, – сказал Бойл, и когда я пожал его жирную лапу, он напустил на себя заговорщицкий вид и прошептал, хотя мы были одни в пустом павильоне посреди пустынного парка: – Опасайся долбаной Акулы. Он следит за тобой. Думает, что ты какой-то подозрительный. Подошел ко мне: «Как там этот парень в Инверлите?» А я и говорю: «В порядке. Хороший парень, типа». А он сказал: «По-моему, он какой-то хитрожопый».

Я с наигранной искренностью улыбнулся:

– Спасибо. Благодарен тебе за предупреждение.

Вот же козлина, лапшу вешает. Может, Акула и вправду хочет до меня докопаться, а может, и нет. Мне абсолютно плевать. Эти мобильные проверяющие всегда играют в какие-то игры, чтобы держать тебя в напряжении, а себя выставить в лучшем свете. Им тоже до смерти скучно, как и нам; вот и придумывают всякие интриги, чтобы адреналин не падал.