Екатерина Великая

«Мы присутствовали при посещении королем Эрмитажа. Появление Его величества в гостиной было впечатляющим. Дети держались за руки, достоинство и благородная внешность императрицы ни в коей мере не затмевали отличной осанки молодого короля, чей черный шведский сюртук и длинные, до плеч, волосы придавали вид рыцарского благородства его внешности. У всех сложилось благоприятное впечатление»^{1078}.

Вечером 18-го состоялся еще один бал, за которым последовал еще один ужин — на этот раз в апартаментах великого князя Александра. Теперь Екатерина, кажется, заметила несчастный вид Александра, сообщив Гримму: «Похоже, все тут радуются, и на этом фоне лишь один ходит при своем мнении»^{1079}. Неделей позже она написала сыну:

«Я очень расстроилась, дорогой мой сын, что нездоровье не позволило тебе вчера прийти на обед в городе; посылаю своего камердинера выяснить твое самочувствие. Вот почему я связываюсь с тобой: вчера, вернувшись с обеда, я пошла в сад и села на скамью под деревьями напротив лестницы; молодой король подошел и сел рядом со мной. Остальная компания пила кофе на лужайке у цветника. Увидев, что оказался со мной наедине, он сказал, что хочет воспользоваться моментом и открыть мне свое сердце. После нескольких любезностей, преодолев застенчивость, он очень ясно выразил мне чувство, которое испытывает по отношению к твоей старшей дочери, и желание получить ее в жены, если она не испытывает к нему отвращения. Я подтвердила: наша с ним дружба заставила меня выслушать его речь с удовлетворением. Но я должна заявить, что несчастный договор, связывающий его, делает невозможным строить иные планы, пока он полностью не разорван, и что со своей стороны до того я не могу слушать его долее. Он сказал, что именно так и намерен поступить, и просит меня не разглашать его слова и дать ему согласие, но хранить все в тайне до того, как дело будет полностью устроено. Я попросила несколько дней на обдумывание. Я знаю, что ни ты, ни моя дорогая дочь не возражаете против этого плана, но необходимо, чтобы все было сделано как положено — ты видишь, как обстоят дела. Я решила, что необходимо предупредить тебя, чтобы ты, как только почувствуешь себя лучше, приехал в город — потому, что легче разговаривать, чем писать, и потому, что приближается развязка. Прощаюсь с обоими. В случае, если Бог будет против и ты окажешься не в состоянии приехать в город между сегодняшним днем и послезавтрашним, пришли мне открытое письмо от вас обоих с согласием и благословением для своей старшей дочери, которое я сама передам ей, — но она ничего не будет знать об этом до нужного момента»^{1080}.