Екатеринбургский цирюльник

Максим сидел на переднем сидении такси и смотрел в окно. Машина медленно ехала по коттеджному поселку. Разглядывая расположившиеся ровными рядами дома, мужчина удивлялся, как по мере приближения к центру менялись облики домов. Он словно совершал экскурсию во времени. Эти частные владения наглядно демонстрировали, как с годами менялись архитектурные предпочтения. Дом, у которого остановилось такси, заметно отличался от соседних построек. Оршавин сразу понял – дело в его возрасте. Похоже, он когда-то принадлежал человеку, жившему где-то в конце двадцатого столетия. Сейчас в середине 21 века уже не найдешь такого кирпича, мало кто вообще помнит о таком стройматериале. Не смотря на свой многолетний «трудовой» стаж, дом выглядел прилично снаружи, и, как потом выясниться изнутри.

Мужчина не спешил выходить. Он сомневался, стоит ли отпустить таксиста, или попросить его подождать. «Кто знает, может, меня и на порог не пустят», – думал он. Максим приехал сюда без приглашения, и его, собственно, здесь никто не ждал. Там за стенами, возможно, вообще никого нет.

– Вы подождите меня. Я оплачу ваш простой, – попросил он водителя.

– Не проблема. А вы надолго?

– Еще не знаю. Как получится.

– Сюрприз что ли хозяевам решили сделать своим визитом?

– Что-то вроде того, – ответил Оршавин и вышел из машины.

Подойдя к воротам, мужчина поискал глазами кнопку звонка и надавил на нее.

– Что вы хотели и кто вы? – услышал он в небольшом динамике женский голос.

– Здравствуйте. Я мог бы встретиться с Кнышем Вадимом Викторовичем?

– По какому вопросу? Кто вы?

– Я… Я.., – мужчина замялся.– Я его родственник.

– У Вадима нет родственников.

– Есть, вы просто не знаете.

Женщина какое-то время молчала. Скорее всего, она рассматривала незваного гостя в видеокамеру, которая висела над входом.

– Хорошо, можете пройти, – наконец услышал он.

Максим вошел во двор. В дверях дома показалась хозяйка – женщина лет сорока – сорока пяти, невысокого роста со слегка полноватым добродушным лицом.

– Здравствуйте, – поприветствовал ее мужчина.

– Здравствуйте, родственник. Проходите, – предложила женщина.

Она провела его в небольшой холл первого этажа.

– Присаживайтесь.

Оршавин устроился на диване, что стоял у окна. Рядом присела и хозяйка.

– Так что вы хотели?

– Меня зовут Максим? А вас?

– Мария. Мария Александровна.

– Очень приятно, Мария Александровна. Если честно, я вас обманул. Простите. Я не являюсь родственником Вадима. Но, иначе, вы бы не впустили меня в дом, не так ли.

– Жаль, – сказала Мария Александровна. – У вас есть что-то общее с ним, вы чем-то похожи, только поэтому и открыла вам.

– Да? Простите, но как вы можете находить какое-то сходство, если, насколько мне известно, лицо Вадима изуродовано ожогами и шрамами.

– У меня есть его фото, что сделаны до того страшного случая. Он ведь не всегда был таким, да и никакой он…

Женщина резко замолчала, словно не хотела говорить лишнего.

– Что никакой? – переспросил Максим. – Что вы хотели сказать?

– Да только то, что когда-то он был совсем другим.

– А где он? Мне бы с ним поговорить.

– О чем? О чем вам с ним разговаривать? Он не помнит свою жизнь. Он никого не узнает и никого не помнит. Он живет каждый день заново, понимаете. Это что-то вроде болезни Альцгеймера, слышали про такую? Хотя врачи такой диагноз не ставят. Да ну их к черту, этих врачей.

– А вы, простите, кто ему будете?

– Я? Можно сказать – младшая сестра. Это он так иногда считает. На самом же деле, я просто ухаживаю за ним. Чтоб вы не думали чего недоброго, объясню все по порядку. Этот дом достался мне от своей тетушки, Татьяны Федоровны Галич. Она лет тридцать тому назад стала его хозяйкой. Хотя, когда-то все было наоборот, и она работала здесь прислугой со дня постройки этого дома. Так говорят соседи. Не знаю, что уж там точно произошло, но дом продали жене Вадима. Та не стала от нее избавляться, и тетушка работала дальше. Потом случилась трагедия, Лариса, хозяйка, то бишь, погибла при аварии. Вот. Вадим не смог перенести гибель жены и попал в психиатрическую клинику. Спустя год после этого моя тетушка забрала его из больнички и привезла сюда. А уж потом, когда Татьяна Федоровна стала стареть, она пригласила сюда меня. А мне что, конечно лучше здесь жить на полном обеспечении, чем в своей глухой деревне. С тех пор я и стала здесь хозяйничать. Тетушка померла, а дом достался мне в наследство. Я дала слово тете Наде, что никогда Вадима не оставлю, и как видите, свое слово держу. Такая вот история, родственник.

– Невеселая история, – произнес Максим.

– Да, и не верьте слухам.

– Каким?