Эхо и империи

– Нет, не нормально. Вовсе не нормально, – возразил он чуть резче. – Но в любом случае всего две недели. Соберись, Дрейк. Уверяю тебя, в мире есть вещи похуже. Воспоминания не могут причинить вред, какими бы ужасными ни казались, особенно если они принадлежат кому-то другому. Черт, возможно, ты даже можешь их контролировать. Стоит попробовать и посмотреть, что получится.

И прежде чем я успела произнести что-то в ответ, пусть даже сама была не уверена, что именно, блэкхарт вышел из дома, не сказав больше ни слова.

Глава 12

Я надеялась, что все разрешится в течение нескольких часов. А теперь мне придется ждать две недели. Две недели в королевской крепости в окружении заключенных. Слова Лазоса гудели у меня в голове, как рой разъяренных ос. И что хуже всего, похоже, я никак не могла повлиять на дальнейшие события. Предполагалось, что я буду просто сидеть и ждать, отдав свою судьбу в чужие руки.

А именно в руки Джерико.

Вчера он не вернулся в дом. Точнее, вчера ночью. Не представляю, куда он ушел, но не собираюсь ни искать его, ни догонять.

Он очень странный и скрытный. У него могут быть свои тайны, мне нет до этого дела. Конечно, дико любопытно, какие именно, но лишь потому, что такова моя натура. Если кто-то из моих друзей пытался хранить тайну, я задавалась целью ее раскрыть. И редко когда терпела неудачу.

За исключением тайны Селины.

Мне было дурно оттого, что пришлось оставить ее, не дав знать, куда я направилась и не сообщив, что я в безопасности. Понятия не имею, что рассказал ей Виктор и рассказал ли что-то вообще.

«Прости, Селина, – подумала я. – Обещаю, что все тебе объясню».

У меня была целая ночь, чтобы переспать с этой мыслью, но утром просьба Лазоса по-прежнему казалась невероятно безумной. Мне все еще было тошно от происходящего, а потому пришлось напомнить себе, что это не мой мир. Все: от владеющего ножом, наполненного магией смерти блэкхарта и ведьмы, которая в прошлом была врачом, до какого-то дикого зверя, который волшебным образом появится в ночь следующего полнолуния и целиком сожрет нескольких заключенных, что набредут на него по собственной глупости. И конечно, магических отголосков злого колдуна, которые уже давно засели в моей голове.

Я пыталась почувствовать в себе магию, ощутить ее присутствие.

Но не смогла. Возможно, было бы лучше, если бы могла – если бы испытывала какую-то боль или тяжесть, связанную с призрачной сущностью, которая разрушила мою жизнь. Она вернется опять, чтобы вновь показать мне эпизод из прошлого Баниона, когда я меньше всего этого жду.

Если только…

Если только не окажется, что Лазос прав и существует способ научиться контролировать ее, как световой выключатель: включать и выключать. Будь у меня такой выбор, я бы, несомненно, держала его в выключенном положении. Но я даже предположить не могла, как этому научиться. Это казалось опасным, как будто мне нужно было погрузиться в темную воду, не зная, что скрывается в ее глубинах.

Нет, это неправда. Я знала, что скрывалось на глубине: лорд Банион. Если существовал способ остановить эти жуткие видения, то я не могла им пренебрегать. Но не имела понятия, с чего начать.

Вся эта ситуация была сущим кошмаром, но, по крайней мере, я знала, что из этого кошмара я сбегу. Просто нужно быть терпеливой. К сожалению, терпение никогда не являлось моей сильной стороной. А потому мне придется себя отвлечь. Моим излюбленным способом отвлечься всегда были покупки и вечеринки (что здесь было маловероятно) да встречи с друзьями. И конечно, сплетни.

За этим следовал один важный вывод: мне нужно завести друзей, чтобы узнать немного сплетен.

Казалось, большинство заключенных держались особняком, бо́льшую часть времени проводили в своих домах или выполняли работу в деревне. Я пыталась вовлечь нескольких из них в разговор, но они лишь смотрели на меня с опаской и быстро заканчивали беседу.

Я не настаивала. Меня тяготили слова Мики о том, что местные не отнесутся доброжелательно к известию о том, что я была дочерью премьер-министра, который представлял правительство, чьими стараниями они и оказались в этой тюрьме. Некоторые возненавидят меня. Другим, наверное, даже захочется причинить мне вред. Оставалось только надеяться, что больше меня никто не узнает.

В какой-то момент я заметила Джерико в отдалении и поняла, что его взгляд был сосредоточен на мне. На миг наши взгляды встретились, и я подняла руку в знак приветствия. Клянусь, я увидела, как на пару мгновений черты его лица исказились от боли, а потом выражение его лица стало безучастным, и парень направился в лес.

Какой же он странный.

Весь день я исследовала деревню, а потом отправилась в трапезную, чтобы перекусить. За длинными столами сидело несколько десятков крепостных. Их железные тарелки были наполнены рисом, бобами и чем-то наподобие пасты. Разносчица плюхнула смесь мне в тарелку.

– Что это? – спросила я, сморщив нос.

– Мы называем это размазней, – ответила она.

– Подходящее название. Но что это?