Эхо Квикторн и Великое Запределье

– Вот и Хоторн-сквер, двадцать семь, – сказал профессор, указывая вниз на узкое здание, выкрашенное в фиолетовый цвет, с множеством маленьких окон в белых рамах и змеящимися по стенам медными водосточными трубами. – Моё скромное жилище, где я приготовлю нам завтрак. Очень надеюсь, что кошки не решили сбежать, пока меня не было.

– Кошки? – переспросил Гораций, нарушив молчание.

– Кошки, – подтвердил профессор. – У меня их семь. Они лучшие друзья авантюриста, разве вы не знаете?

Эхо вопросительно посмотрела на Горация.

– Разве это не… эм… огурцы?

Но профессор был слишком занят, чтобы ответить, переключая рычаги и вращая циферблаты. Он начал понижать давление в шаре, и дирижабль с тихим шипением начал аккуратно снижаться к крыше дома двадцать семь по Хоторн-сквер.

От предвкушения по спине Эхо побежали мурашки, и она прижала Гилберта к груди. Порт Турбийон казался ей городом, где случаются чудеса. Где с ней произойдёт всё самое важное. Где она сможет найти ответы.

Она благоговейно огляделась, но затем заметила потрясённое лицо Горация и ощутила укол жалости. Здесь, за стенами Локфорта, был целый удивительный мир. Почему король Альфонс хотел скрыть его от людей?

* * *

Как только профессор привязал «Колибри» к колышку на посадочной площадке на крыше, все спустились через люк на чердак дома двадцать семь по Хоторн-сквер. Дом профессора Даггервинга внутри был таким же узким, каким казался с неба, с высокими потолками и множеством маленьких квадратных комнат на пяти этажах. Эхо полюбила его с первого взгляда.

– Итак, кто хочет завтрак? – сказал профессор.

Гилберт радостно запищал, сидя на плече Эхо.

– Я тоже буду, – сказала Эхо, собираясь спуститься по лестнице.

– Не туда, – сказал профессор, дёргая за рычаг. – Эта горка идёт до самого первого этажа. Чтобы не спускаться по лестнице каждый раз.

Послышался гул пружин и лязг металлических деталей, и люк в полу распахнулся, обнажив тёмную дыру.

– Давайте за мной, – сказал профессор, хватая подушку из лежащей рядом груды и прыгая в проём вперёд ногами с восторженным воплем.

Эхо и Гораций переглянулись и пожали плечами, затем Эхо взяла подушку и тоже прыгнула в люк.

– Ой! – взвизгнула она, скользнув в прозрачную изогнутую трубу, которая спиралью шла вниз в самом центре дома. Комната за комнатой проносились мимо, и наконец девочка, хихикая, приземлилась на огромную груду подушек. Несколько секунд спустя из трубы вылетел Гораций.

Эхо села и огляделась. Кажется, они очутились в коридоре первого этажа.

– Это было весело! – воскликнула она.

Гилберт встряхнулся и запищал, и Эхо поняла, что это означало: «Давай сделаем так снова!»

Даже у Горация на лице наконец появилась улыбка, когда профессор взял его за руку и помог подняться.

– Всё это – моё собственное изобретение, – гордо сказал Даггервинг. – Раньше у меня был подъёмник на системе шкивов, но я решил, что горка гораздо веселее. Кухня вон там.

Пока они шли на кухню, Эхо не могла оторвать взгляд от устройства дома. Что ей действительно нравилось на Хоторн-сквер, так это домашний беспорядок. Здесь не было мисс Бриттл, которая норовила всё отмыть и расставить по местам. На каждой поверхности лежали бумаги или кошки. А иногда бумаги и кошки вместе. Тут были разбросаны схемы, заметки и карты. Там валялись рисунки, диаграммы и газетные вырезки. Но больше всего было кошек. Целых семь.

– Позвольте вам представить: Жуколов, Фокстрот, Одуванчик, Сахарок, Пумперникель, Звездочёт и Фред, – перечислил профессор, когда все вошли на кухню в сопровождении толпы мурлычущих, трущихся о ноги кошек. – Похоже, добрая миссис Милквид вас хорошо кормила и поила, – сказал он, поглаживая по головам всех семерых мурлычущих котов.

– Ах, профессор! Вы дома! – Эхо обернулась и вытаращила глаза, когда в дверях возникла миниатюрная женщина с волосами в радужную полоску и серьгой с огромным сверкающим бриллиантом в носу. Брови женщины взлетели вверх, когда она заметила Эхо и Горация. – Это что, дети, профессор?

– Ах да. – Профессор запнулся, подбирая слова. – Кое-что случилось. Небольшое происшествие… вернее, несколько происшествий. Эхо и Гораций останутся у нас на ночь или две. Это… эм, долгая история.

– Разве у вас не всё время так? – Глаза женщины заблестели. – Я Мира Милквид. – Она протянула Эхо руку для рукопожатия, и на её запястье зазвенели серебряные браслеты. – Я экономка профессора, нянька для кошек и иногда картограф.

Она оглядела детей с ног до головы.

– Полагаю, мне нужно приготовить постели, если вы остаётесь. – Она быстро вышла из комнаты, словно вихрь красок.

– Теперь можно и позавтракать, – сказал профессор, открывая шкафы и рассматривая банки.

Эхо радостно обхватила себя руками, широко распахнутыми глазами рассматривая странные продукты и специи, которыми были полны полки профессора.

– Я очень надеюсь, что на этот раз будут не огурцы, – прошептал Гораций.