Эхо тайги

Чуть позднее, натягивая рукавицы, разминая плечи, степенно спускались бородачи из кержацкого края. Из новосельского им навстречу – безбородые мужики. И начиналась потеха. Стенка на стенку. За стенкой – толпа болельщиков и болельщиц. Правила твердые – лежачего не бьют. Кто в руку пятак зажал или хуже того – свинчатку, тому свои же ребра пересчитают. Двое на одного и не думай, задразнят; вы, дескать, и с бабой не справитесь, соседа на помощь кликать придется.

За недолгие месяцы Советской власти многое изменилось. Расейские и сибирские фронтовики держались вместе. Вместе и в Совете заседали.

Да вдруг чехи устроили переворот. В Рогачево ворвался Горев. Колчак объявился. И разделилось село. Но по-новому: не на два края, а на маленькие островки. Поп, к примеру, молит бога о даровании победы «христолюбивому воинству», а наискось, в доме безрукого Фомы, пули льют на это самое воинство.

Казалось, река Гольянка вечная грань. Рекрутов и то по разный дорогам из села выводили. Но в последнее время многое рухнуло. Тут как-то мелюзга по привычке начала заваруху.

– Эй, расейски! Вы пошто наши земли украли? Да каки вы расейски – одна татарва.

– А вы гужееды,- и ну дразниться: – Чо под хвост полез? Там теплее…

– А вы на наш берег ступили. Вдарь-ка тому сопливому.

– На-аших бьют!

Сбежались на крик мужики с обеих сторон и отодрали своих же.

В степи Горев лютует, жди его с часу на час, а они берег делить!

2

Еще после боя у плотины отряд Вавилы Уралова, преследуя горевцев, дошел до села Притаежного. С осени здесь, в старожильческом краю, сосредоточена база партизанского отряда. Это уже не ральджерасский отряд, а боевое соединение, со своим хозяйством, вооружением. Неоднократные бои с карателями научили партизан военному мастерству, приучили к дисциплине.

В Рогачеве остались многосемейные бойцы, раненые да человек пятнадцать тех, кто не захотел уйти от земли, кого потянуло попытать счастья на золоте. Это был не отряд, но люди как-то выделялись из односельчан, быстрее откликались на события, происходящие и в деревне, и в притаежном краю. Здесь остался Федор – ранение в ногу приковало его к дому. Он возглавлял Совет. И люди шли к нему со своими нуждами, предложениями, требованиями, просьбами.

Сегодня Вавила приехал в Рогачево. Он часто бывает здесь. Много сделал, чтоб начала работать шахта, помогает Федору в работе Совета. Село Рогачево и прииск Богомдарованный – первая победа вавиловцев. Нужно было закрепить здесь Советскую власть.

Небольшой жировичок горит на столе, вырывает из мрака то лица, то руки сидящих в избе. Невелика изба, но народу набилось много.

– Эх! – Егор поднимается с лавки, подходит к столу и бросает шапку на пол. – Пустился бы в пляс, да силы не те. Ребята, неужто Красная Армия идет на подмогу? Как-то не верится. Может, Вавила, того… Может, ошибка?

– Какая ошибка? Я же прочел вам письмо губкома. Вот и наш гость с тех краев расскажет, что и как.

Поднялся пожилой мужик – волосы длинные, черная борода лопатой. А глаза добрые, улыбчивые.

– Товарищи, когда я уезжал из города Камня, к Омску подходила Красная Армия.

– А Колчак-то в Омске?

– Там пока что. Сейчас со своими генералами драпать приготовился.

– Так пошто мы сидим, робята, – перебил гостя Егор. – Забрались, как тараканы в подпечье, и шебаршим, вот мол, какие мы, беляков, мол, выжили из села. А выходит мы – тьфу. Значит, Красная Армия к Омску идет… Вавила, ядрена твоя коза, пошто нас в Рогачево томишь? Веди нас на город!

Вокруг зашумели, поддерживая Егора.

– Тише, товарищи, – выкрикнул Федор. – Тише!

– Погодь маленько. – Из угла выдвинулся Тарас. – Послухайте, я расскажу вам присказку. В студеную зиму напрочь застыл воробей под застрехой и упал на крыльцо. Льдинкой стукнулся о половицы. Девчонка сердобольная увидела закоченевшего воробья, сунула его в рукавичку да положила на печку. Он там отогрелся и зачирикал, а кот тут как тут, сцапал его, и съел.

Так вот как старики учили: отогрелся, и не чирикай. Сиди помалкивай.

– Это как так сиди? – вступился Жура. Ты своим воробьем нам глаза не засти. Вот один гриб все темного места искал, все от света да солнца прятался и сгнил на корню. Слыхал про такое?

– Так его, Жура, молоти!

^;- Один умный заяц,- не унимался Жура, – увидел в тайге дохлую лису, забрался в нору и шепчет зайчатам: «Сидите смирно, не вылазьте, покуда все лисы не передохнут». Ан лисы-то и по сю пору живут. Слыхал про такое?

– Ха-ха… Так мы же не зайцы.

– Вавила, поди, сюда-то колчаковцы боле не сунутся? – настороженно спросил Тарас.

– Могут. Степь широка, дорог много. Здесь прииски господина Ваницкого. В Рогачеве должен быть свой отряд, свой командир. Ни на минуту не забывайте о военной выучке. Послушайте, что пишет подполковнику Гореву генерал Мотковский. Этот пакет взяли наши бойцы вместе с нарочным.

«Уважаемый Николай Михайлович!

Совершенно доверительно сообщаю вам, что наши войска оставили Челябинск, Ялуторовск, Курган и Тюмень. В этот тяжелый для Родины час, когда каждый штык на счету, мы вынуждены самые отборные и преданные части держать в тылу, на внутреннем фронте.