Эхо теней и другие мистические истории

Собравшись с силами, Кристина бросилась к ним. Схватила Лизу под локоть — и та дёрнула головой. Женщина не сдержала крика, отпрянула, пряча лицо в ладонях: сквозь её пальцы по скулам и подбородку быстро тянулась кровь. Мысли терялись, всё вокруг — смешивалось, плыло. Едва на ногах держалась. Выдохнув, силилась подойти. Хоть как-то, хоть чем-то помочь.

Зара пыталась жадно хватать воздух, согнулась в коленях, впилась ногтями в горло — но сил её не хватало.

«Она убьёт! — едва дышала Кристина, сама шаталась, — Она убьёт её!»

***

Полумрак спальной.

Сдавленный хрип, слабые удары коленями по бокам. Вскинутые, чуть ни тряпичные, трепыхающиеся руки.

Слабый стон. Импульс по всему телу — и тишина.

Только далёкий-далёкий бой колоколов, сообщающих третий час.

***

Кристина стояла на коленях, закрыв лицо руками.

Зара уже не дёргалась. Лиза стояла над бездыханным телом смуглянки, тяжело дышала, обнимала себя за плечи. Медленно повернулась и, склонив голову, подошла к подруге.

— Идём, — она с вызовом протянула ладонь. — Ты жива. Больше тебя не тронут.

Та ей не отвечала. Вообще ничего не видела, слышать ничего не желала.

Совсем недавно вот эта вот, перед ней, клялась всем возможным, что защитит, что спасёт её — а в итоге лицо разбила. Задушила любимую. Сама стала не лучше твари.

… И подруга не то, чтоб ждала ответ. Опустилась к плачущей, обхватила её за плечи —

... И все силы, какие у Кристины остались, она вложила в этот удар. Ладонями, телом она оттолкнула ошеломлённую. Поднялась на ноги, склонила голову, стиснула кулаки.

— Проваливай, — она зло бросила, пристально глядя на удивлённую Лизу. — Видеть тебя не могу, — сказала без слёз, спокойно и ровно. — Ты привела меня в это место. Бросила. Она пришла помочь, понимаешь? — кивнула на мёртвое тело у своих ног. — Она помочь мне хотела. Она простила меня. Вернулась. Иди отсюда! — прикрикнула, как на слишком назойливую дворнягу. — Ты уже ничего не сделаешь.

Та, перед ней, не теряла лица. Не разжимала она кулаки, не отводила глаза. Ровно дышала, смотрела в глаза Кристине.

— Не успей я, ты была бы мертва. Идём, — сглотнув, Лиза смягчилась. Решилась подступить ближе. — Идём со мной. Я... Я подарю тебе жизнь. Ты ведь этого хочешь.

Та не двинулась с места. Но вскинула руку — и Лиза замерла. Опять отошла от неё.

— Не решай за меня, чего я хочу. Один раз тебе доверилась. Теперь пока спокойно прошу: уйди.

— А то что? — спросила Лиза уже не так уверенно. Конечно же, её взгляд зацепился за правую руку подруги.

— Не заставляй, — в ладони Кристина сжимала рукоять ножа. И в длинном лезвии отбивался свет люстры. — Я не тряпка из твоего кошмара. Я могу и умею стоять за себя.

Израненная, уставшая перед ней закусила губу.

— Ты просто… Меня прогонишь?.. После всего? После…

— Да, — Кристина резко бросила, дёрнула головой. — Ты уходишь. Это моё решение. И это не обсуждается, — тут она повернула запястье, направляя нож на теперь уже бывшую подругу.

«Она ко мне, к жизни вернулась! — внутренне кричала Кристина , пусть и внешне — только злобный, холодный взгляд. — Она жила, правда, по-настоящему! А ты, ты её у меня забрала!» — но видом — только молчание. Только зло и жёстко глядела. Ничего. Никаких чувств этой твари теперь не достанется. Пусть думает впредь. Научится себя вести. Инфантилка тупая, героиней себя возомнила!

Руки Лизы обмякли, а сама она — выдохнула, махнула ладонью. Не переступала через мёртвую, обошла аккуратно, направляясь во тьму по ту сторону.

— Ты скоро умрёшь, — не оборачиваясь, заметила «героиня», глядя перед собой. — Но это будет на твоей совести. Я могу тебя вытащить отсюда — и тогда будешь жить.

— Здесь? — разбитая сплюнула. — Чтоб каждую ночь вот такая срань?

Лиза пальцами вжалась в дверной косяк. К слову, единственное, что осталось от двери.

— Мы можем уйти на маяк… — попыталась переубедить, уже не так уверенно.

Горький, презрительный смех.

— А там что? — Кристина бросила ей в спину с вызовом. — Разлагаться и трахаться? Медленно ехать крышей? А знаешь, что? — вперёд двинулась, закрыла собою труп. — Ты жалкая, — вскинув голову, едко и медленно говорила. — Ты ничтожная, ты можешь только мечтать и красиво думать. А сама, чуть что — плач, слёзы, ой как больно, — головой помотала, — ой, как страшно! Гиблое место, чёрное место, ха! — бросила снова с презрением. — Только хнычешь и ждёшь, что кто-то тебе поможет. Что придёт кто-нибудь. Кораблик какой-то красивенький. Что избавит тебя от кошмара, — растягивала слова, издевалась, чуть ни плюясь желчью в согнутую, напряжённую спину бедной, кто так уверяла, что сможет её спасти. — Да ты ничто! Зара была сильнее. Она не плакала. Ни о чём никогда не просила. Ни разу не жаловалась. Она куда большая личность, чем ты! Ты никто, чтоб посметь забрать её у меня.